В. П. Грицкевич
ЗА РОЗОВОЙ ЧАЙКОЙ
Впервые розовую чайку открыли полтора века тому назад в Арктике, но с тех пор видели очень редко.
Эта красивая птица отличается розовой окраской и черным ожерельем на шее. Как только птенцы розовой чайки подрастают, птицы улетают с якутского побережья не на юг, как все другие, а на север, к океанским полыньям, и зимуют там.
Интерес к этой экзотической красавице Севера был огромен. Ученые пытались изучить и описать ее жизнь, установить место зимовки и с этой целью изыскивали всякую возможность, чтобы попасть в Арктику.
Летом 1902 г. на острове Новая Сибирь к северу от Якутии эту необычную птицу, внешний вид и повадки, изучал зоолог А. А. Бялыницкий-Бируля, участник первой русской Полярной экспедиции Академии наук.
Алексей Андреевич Бялыницкий-Бируля родился в селе Бобков Оршанского уезда 30 октября 1864 года [* ЛО ААН. ф. 291 (А. А. Бялыницкого-Бирули), оп. 1, д. 27, л. 1.] в семье естествоиспытателя Андрея Симплициановича Бялыницкого-Бирули (1825-1916), организовавшего в своем имении метеорологическую станцию. [* АГО, разряд 110, оп. 1, д. 211, л. 4-13; ЛО ААН, ф. 291, оп. 1, д. 27, л. 29; д. 33, л. 7.] Далеким предком его был витебский казак Семен Бируля, прославившийся тем, что принимал участие в защите родного города от войска Ивана Грозного. Один из Бялыницких-Бирулей пал под знаменем Т. Костюшко, другой был ранен в бою против наполеоновских войск под Кобрином. Дед зоолога служил на флоте Ф. Ф. Ушакова, брал крепость Корфу в Ионическом море. Ученый был правнуком известного русского юриста А. Я. Поленова, резко критиковавшего крепостничество еще при Екатерине II. Среди родственников А. А. Бялыницкого-Бирули были два известных художника — В. Д. Поленов и В. К. Бялыницкий-Бируля, [* В. К. Бялыницкий-Бируля тоже правнук А. Я. Поленова.] а также нейрохирург А. Л. Поленов.
А. А. Бялыницкий-Бируля закончил гимназию в Вязьме, а затем естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета. Сорок четыре года — с 1893 г. и до конца жизни он работал в Зоологическом музее на Васильевском острове Петербурга. Со студенческих лет Алексей Андреевич собирал растения, членистоногих, морских животных.
Самая яркая страница жизни исследователя связана с участием в Полярной экспедиции на судне «Заря». Возглавлял экспедицию геолог и географ Эдуард Васильевич Толль, который до этого дважды изучал Новосибирские острова к северу от Якутии. С побережья островов Э. В. Толль видел таинственную землю, замеченную в свое время промышленником Я. Санниковым. Э. В. Толль связывал перелеты птиц с Землей Санникова и стремился разгадать эту тайну Арктики.
Плавание «Зари» началось 8 июля 1900 г. Льды не пропустили судно на восток, и ему пришлось зазимовать в Таймырском заливе. Вокруг расстилалась бесконечная тундра. Северные олени стадами потянулись к югу. Начиналась полярная ночь.
Зимовка не прошла бесследно для А. А. Бялыницкого-Бирули: он заболел цингой. Тем не менее ученый разбирал гербарий, собранный на голых сланцах полуострова Челюскина — самой крайней северной точке Азии. Наш земляк впервые описал скудный растительный покров этой местности.
Миновало одиннадцать месяцев ледового плена. «Заря» двинулась дальше на восток. Поиски Земли Санникова не увенчались успехом. Вновь пришлось зимовать у острова Котельного из группы Новосибирских островов. Для А. А. Бялыницкого-Бирули утешением было то, что во время плавания 1900-1901 гг. было сделано 76 исследований моря на наличие планктона — мелких животных организмов, в результате этого были открыты новые их виды.
11 мая 1902 г. А. А. Бялыницкий-Бируля отправился исследовать животный мир самого восточного Новосибирского острова Новой Сибири. Ученого сопровождали трое охотопромышленников. Собаки были сильными, дорога хорошей, и за две недели исследователь достиг цели. Он составил описание растительности тундры Новосибирских островов, а в его гербарии появилось немало новых видов растений. Здесь же посчастливилось ему наблюдать и описать розовую чайку. Одним словом, успех этой экспедиции превзошел все ожидания. Хуже обстояли дела с устройством жизни и быта в этом суровом краю.
Ученый ожидал, что «Заря» возьмет его с острова, однако льды у побережья помешали этому. Только 26 августа он увидел издали судно. Оно вскоре ушло на юг. Пришлось строить жилье и запасаться на зиму припасами. Для этого зимовщики принялись охотиться на оленей.
К декабрю море замерзло. Исследователь использовал возможность переезда через Фадеевский и Большой Ляховский острова к мысу Святой Нос, а оттуда в село Казачье, зимовщики прибыли туда 28 декабря 1902 г. Тут они узнали печальную весть об исчезновении начальника экспедиции. [* ЛО ААН, ф. 291, оп. 2, д. 104, л. 2об.-3; оп. 1, д. 27, л. 17.] 5 июня 1902 г. Э. В. Толль выехал на собаках к острову Беннета. Его сопровождали астроном Фридрих Зееберг и двое местных проводников. От острова Беннета они собирались двинуться на поиски Земли Санникова. Было решено, что «Заря» подойдет к острову и снимет их.
Льды дважды мешали кораблю пробиться к острову. В начале 1903 г. Императорская Академия наук организовала две спасательные партии. Одна из них достигла острова Беннета. Там нашли письма Э. В. Толля. Это был последний след полярного исследователя. Из письма узнали, что он и его товарищи отправились 8 октября 1902 г. на юг. Стало ясно, что Э. В. Толль и члены его группы погибли, пробираясь по тонкому льду к Новосибирским островам.
Самому руководителю экспедиции так и не удалось ступить ногой на Землю Санникова. Самолеты и корабли, исследовавшие впоследствии район предполагаемой Земли Санникова, не нашли ее. Птицы, летящие на север, как оказалось позже, направлялись не на Землю Санникова, а в Северную Америку и возвращались этим путем назад. Теперь полагают, что, вероятно, этот остров был сложен в значительной степени из ископаемого льда и впоследствии был разрушен морем. Но самоотверженный подвиг Э. В. Толля и его товарищей открыли еще одну героическую страницу в удивительной истории изучения и освоения края.
А. А. Бялыницкий-Бируля, вернулся в Петербург в начале 1903 г. Он обрабатывал богатые материалы экспедиции. Заслуги исследователя оценил ученый мир. Бялыницкого-Бирулю избрали действительным членом пяти научных обществ, а в 1923 г. Российская Академия наук выбрала ученого своим членом-корреспондентом. К этому времени у А. А. Бялыницкого-Бирули было 115 научных работ.
Умер ученый в Ленинграде 18 июня 1937 г. Его имя носят залив и гора на берегу Таймырского полуострова.
[С. 266-269, 301.]
В. Ермоленко
Глава 77. ЛЕГЕНДА О РОЗОВОЙ ЧАЙКЕ
Аборигены Севера любили украшать свои боевые стрелы на «белых пришельцев» перьями розовой чайки; от таких стрел погиб русский казак Михайло Стадухин из Великою Устюга.
На озере Нарочь или где-нибудь на Черноморском побережье можно увидеть белых чаек, которые широко распространены по всему земному шару. В Беларуси молодые озерные чайки первыми отлетают на юг, на зимовку. А через территорию Беларуси пролетают полярные серебристые чайки. Эту чайку называют еще роготухой. Тот, кто впервые услышит на близком расстоянии «ха-ха-ха-ха-ха» чайки-роготухи, обязательно улыбнется, если не засмеется, — настолько заразителен ее «смех». С незапамятных времен для моряков разных стран чайки являлись вернейшими предвестниками близкого берега. И в представлении каждого моряка чайка в большинстве случаев — белая птица. А розовые?
Впервые розовую чайку ученый мир открыл чуть более 100 лет назад, в Арктике, но эту экзотическую красавицу видели очень редко. Знаменитый: немецкий зоолог Альфред Брем (1829-1884) в своей многотомной книге «Жизнь животных» ничего о розовой чайке не сообщает. А ведь этот его труд для многих поколений стал главным популярным руководством по зоологии — он написан по результатам личных наблюдений в многочисленных путешествиях по разным континентам. Брему доводилось бывать на севере Канады, в Исландии, на Европейском Севере и даже в Западной Сибири. Он пишет в своей книге о полярных чайках — большой и малой (белых), и далее о серебристой, а о розовой — ни строчки.
Дело в том, что розовая чайка — эндемик России — встречается только на северо-востоке Сибири. Ее длина около 35 сантиметров, хвост заканчивается клинышком. Весной в брачном наряде у птицы хорошо заметно характерное черное «ожерелье». Голова у чайки белая, с розовым отливом, грудь и брюшко ярко-розовые, а спина сизая. Зимой птица окрашена так же эффектно, но без черного «ожерелья».
Полет розовой чайки легкий, напоминающий полет крачек. По отношению к человеку птица малоосторожна и доверчива. На море она держится на плавающих льдинах, а вот в тундре, на озерах, чайка часто садится на воду и даже купается. Голос у нее гораздо выше и нежнее, чем у других чаек, и отличается большим разнообразием. Чаще всего слышится крик вроде «э-ву, э-ву»; испуганная, она издает короткий крик «вя, вя, вя», если, очень беспокоится — «киау-киау», а при нападении чайка кричит «э-дак, э-дак».
Вероятно, ни одна из птиц, не доставляла столько хлопот фотографам. Чайка славится нежным розовым оттенком своего оперения, но он почти никогда не получается — даже на самых качественных фотопленках. Все цвета выходят превосходно: голубое небо, спокойная, с солнечными бликами, вода и неяркая зелень тундры. А вот знаменитый розовый цвет отсутствует. На снимках видна изящная, но, к сожалению, белая чайка. Розовый цвет оперения доставляет много хлопот и работникам зоологических музеев. Специально приготовленные для коллекций птицы хранятся с особой тщательностью — в герметичных коробках, и, кроме того, каждая птица заворачивается в черную бумагу. Однако и такие ухищрения, как правило, не приносят желаемого результата — с течением времени розовая чайка превращается в белую.
Вообще розовой чайке повезло на знаменитостей — ее видели и упоминали в своих трудах Р. Амундсен и И. Д, Черский. Эти красивые птицы, занесенные в Красную книгу России, гнездятся в болотистой тундре Восточной Сибири, на озерных островках и в дельтах северных рек — Яны, Индигирки, Колымы. Здесь их встречается несколько десятков тысяч. Небольшое поселение (несколько десятков пар) существует на Таймыре. Места гнездований этих птиц находятся в мокрой равнинной тундре, часто на островках многочисленных озер.
Чайка селится небольшими, до 20 пар, колониями, в которых гнездо от гнезда располагается на расстоянии до 100 метров, часто по соседству с круглоносым плавунчиком. Гнездо чайка строит на земле из сухой травы, старых стеблей осоки и мха. В кладке 2-3 яйца зеленовато-оливкового цвета с шоколадно-коричневыми пятнами. Насиживают кладку обе птицы, активно защищая свое гнездо от поморников.
В конце недолгого полярного лета молодые птицы встают на крыло и начинают кочевать вместе с родителями. С наступлением холодов чайки отлетают не на юг, как все другие, а на север, к Ледовитому океану, где и зимуют, придерживаясь открытых участков воды, питаясь мелкой рыбой и ракообразными в отличие от гнездового периода, когда их рацион состоит в основном из насекомых, и их личинок. В период кочевок розовые чайки иногда залетают довольно далеко — они появляются среди льдов в Беринговом море, известны случаи их появления в Охотском море, Норвегии.
Эту необычную птицу, ее жизнь и повадки впервые описал сотрудник Зоологического музея в Петербурге Алексей Андреевич Бялыницкий-Бируля (1864-1937). Он изучал розовую чайку в 1902 году на острове Новая Сибирь во время первой Русской полярной экспедиции Академии наук. После научного сообщения Бялыницкого-Бйрули о розовой чайке все крупнейшие зоологические музеи мира заявили о своих заказах на чучело розовой чайки, но для многих из них это так и осталось розовой мечтой.
С именем Бялыницкого-Бйрули связаны первые исследования фауны и флоры Арктического побережья России. Он родился в селе Бобков Оршанского уезда Могилевской губернии (теперь Оршанский район Витебской области) и принадлежал к шляхетскому роду герба «Бялыня». Закончил естественное отделение Петербургского университета, стал профессором этого университета и директором Зоологического музея Петербургской академии наук. Был участником нескольких полярных экспедиций, в том числе знаменитой Полярной экспедиции на Новосибирские острова (1900-1903), в которой принимал участие в качестве геолога и белорус Константин Воллосович.
Далеким предком Бялыцицкого-Бирули был витебский казак Семен Бируля, принимавший участие в защите Витебска от войск Ивана Грозного; один из Бялыкицких-Бирулей пал под знаменем Костюшко, другой был ранен под Кобрином в бою против: наполеоновских войск. Прадед — А. Я. Поленов.(1738-1816), историк и просветитель, в сочинении «О крепостном состоянии крестьян в России» предлагал ограничить крепостное право еще при Екатерине II; дед служил на флоте под командованием Ф. Ушакова, брал Корфу; отец — Андрей Симплицианович Бялыницкий-Бируля (1825-1916) естествоиспытатель, организовавший в своем имении первую в Беларуси метеорологическую станцию. Среди родственников Алексея Бялыницкого-Бирули был А. Л. Поленов (1871-1947), основоположник нейрохирургии в СССР, академик АМН; известные художники В. Д. Поленов (1844-1927) и В. К. Бялыницкий-Бируля (1872-1957), народный художник БССР и РСФСР, действительный член АХ СССР.
Со студенческих лет Алексей Бялыницкий-Бируля собирал растения и изучал морских животных в Заполярье; с 1893 года до конца жизни он 44 года работал в Зоологическом музее Петербургской академии наук. Он первым начал изучать фауну и флору Шпицбергена. Но самая яркая страница жизни естествоиспытателя связана с первой Русской полярной экспедицией Академии наук на судне «Заря», которую возглавлял Э. В. Толль (1858-1902). Плавание «Зари» началось в июле 1900 года, но льды не пропустили судно на восток, и экспедиции пришлось зимовать в Таймырском заливе. Бялыницкий-Бируля впервые описал скудную флору, собранную, на голых сланцах полуострова Челюскина — самой северной точки Азиатского континента. После 11-месячного ледового плена «Заря» пошла дальше на восток и вновь зазимовала с сентября 1901 года на западном берегу острова Котельный (из группы Новосибирских островов в заливе Нерпичьем, где состоялась тогда же встреча с санной партией геолога Воллосовича; во время плавания ученый сделал многочисленные исследования на наличие планктона в море Лаптевых. Оставив «Зарю», он с тремя охотниками весной 1902 года совершил на санях с собачьей упряжкой переезд на один из Новосибирских островов — Новая Сибирь. Здесь он исследовал тундровую флору и изучил животный мир, в том числе розовую чайку.
В июне настало лето, и поездки на нартах пришлось заменить пешеходными экскурсиями. К декабрю море замерзло, и ученый перебрался через Фаддеевский и Большой Ляховский острова на материк — село Казачье в устье реки Яны. Здесь он узнал, что Толль пропал без вести при переходе по неокрепшему льду в районе острова Беннетта (как выяснилось позже, он трагически погиб).
Алексей Бялыницкий-Бируля вернулся в Петербург в начале 1903 года. По результатам экспедиции он опубликовал несколько научных работ, среди которых следует отметить «Очерки о жизни птиц полярного побережья Сибири», опубликованные в «Записках Императорской Академии наук» (1907). Ранее появились в печати его труды в сборнике «Отчеты о работах Русской Полярной Экспедиции, находящейся под начальством барона Толля» (1902). В этих работах помещен общий очерк экспедиции, а также описание Таймыра и Новосибирских островов, дана общебиологическая характеристика района и его растительного мира (на островах, где нет даже и слабого намека на древесную или кустарниковую растительность, учёный собрал коллекцию мхов и лишайников). Свои работы он сам иллюстрировал отличными рисунками — пейзажами полярной тундры. Будучи зоологом экспедиции, он отдавал много времени также коллекционированию флоры и собрал большой гербарий с весьма ценными данными, представляющими типы тундр и их состав. Из всех исследований этой крупной экспедиции данные Бялыницкого-Вирули наиболее важны. Он впервые описал разнообразный мир птиц Сибирского Севера.
...Холодная тундра, где на земном шаре кончается граница распространения леса и начинается пустыня с подпочвенной вечной мерзлотой, — это «родина птиц». Какая неведомая сила древних воспоминаний заставляет птиц-путешественниц ежегодно совершать свой долгий и опасный путь?
Как тонок аромат северных цветов, которых не знает знойный юг! Как нежны и ласковы цветы, растущие в далекой и холодной стране, которую многие люди считают жестокой, негостеприимной! Разве можно девственно чистые просторы этой страны, прозрачность ее воздуха, ее нетронутую красоту сравнить с затоптанными красотами юга и морских средиземноморских пляжей, с шумом городской суеты? Необыкновенно чист воздух в этой холодной стране. Здесь не почуешь запаха тления и вонючего дыма. Здесь ничего не разлагается, долгие годы не гниет дерево, месяцами свежей остается пища: Даже тела умерших людей, погребенные на севере, в вечной мерзлоте, навсегда остаются нетленны.
Талая вода, чистейшая влага арктических льдов и снегов, оказывает благотворное воздействие на репродуктивную функцию птиц. Вот почему с приближением весны больше и больше над тундрой птиц, прилетающих с юга. Стая за стаей они торопятся на пустынный и далекий Север. Их неудержимо, манит холодная родина, где на бесчисленных реках и озерах совершают они брачный и семейный круг. Многие тысячелетия повторяют птицы свой долгий и трудный путь, побуждаемые природным инстинктом. Полчища крылатых путешественников ранней весной покидают гостеприимные теплые, края, чтобы вернуться на свою далекую и холодную родину. Какие таинственные силы заставляют их совершать долгие перелеты? Древняя привязанность к местам гнездований?
Призывными голосами наполняется весной ожившая пустынная тундра. Еще в холодную пору первыми прилетают веселые пуночки. За ними следом, красуясь брачным нарядом, прилетают бесчисленные белые куропатки. За ними летят белые гуси. Появляются длиннокрылые крикливые чайки, жалобно кличут они, колыхаясь на крыльях. Высматривая добычу, кружат над тундрой поморники. Свистят бесчисленные кулики. Радостно звенят голоса птиц в снежных просторах Ожившей тундры.
Из великого множества птиц, ежегодно прилетающих гнездиться в Заполярье, самая редкостная и красивая птица — краснозобая казарка. Как прелестен украшающий ее шею и головку затейливый узор, червонно-бронзовая грудь, изящная маленькая головка! За эту редкостную птицу европейские зоопарки дают очень большие деньги. Краснозобые казарки, как и розовые чайки, живут и гнездятся лишь в пределах России, на северо-востоке Сибири; обыкновенные черные казарки гнездятся на севере Европейской России, Скандинавии и Северной Америки. Казарки образуют пары на всю жизнь и каждый год возвращаются в старые гнезда. И самка, почувствовав себя дома, почти тут же начинает откладывать яйца. Родители выводят птенцов к пресноводным озерам, где им не угрожают хищники. К середине, августа птенцы одеваются в оперение — они готовы к продолжительному путешествию. Осенью совершают они долгий путь от берегов холодного океана к Каспийскому морю, а ранней весной возвращаются на свою далекую родину. Излюбленные места их гнездования (на небольшом пространстве тундры от восточного Ямала до устья Хатанги) — островки Таймырского озера. Бялыницкий-Бируля был первым исследователем краснозобой казарки, оглашающей тишину тундры своими далеко слышными криками «ки-уик».
Гнезда казарки устраивают в небольших углублениях, выстилают, их мхом, лишайниками и собственным пухом. Сидящих в пуховых гнездах казарок трудно увидеть — окраска их нарядного оперения сливается с цветным узором лишайников, окружающих их гнезда. Иногда птицы срываются из-под самых ног с тревожным криком. Казарки садятся неподалеку у берега на воду и внимательно следят за незваным гостем. Некоторые смелые птицы продолжают сидеть, в своих гнездах, и совсем близко можно любоваться их чудесным оперением.
Однажды Алексею Андреевичу принесли гагу-гребенышку в брачном наряде. Черная грудь, палевая шея, а над клювом высокий мясистый гребень, с обеих сторон разукрашенный изумительным бархатисто-оранжевым рисунком, щеки ниже глаз нежно-зеленого цвета, затылок голубой. Вид у птицы был совершенно экзотический. Позже он узнал, что на некоторых островах в Дании эти гаги стали совершенно ручными, их там прикармливают и содержат в особых домиках. Как и все гаги, они очень смирны и доверчивы.
Из всех птиц, гнездящихся на севере в тундре, самые умные и дружные — гуси. Ранней весной возвращаются они на север, на свою холодную родину. Стройными косяками летят гуси с юга над степью, над синей тайгой, над сибирскими широкими реками. В просторах полярной тундры, на побережье Ледовитого океана они остаются на лето. Здесь, на берегу озер, среди кочек и голых камней много гусиных гнезд. На мягкой пуховой подстилке лежат теплые насиженные яйца. Завидев людей, дикие гуси тревожно поднимаются шумными стаями и исчезают в солнечной голубизне. В тундре повсюду можно увидеть стайки диких гусей, в воздухе хорошо видны их вытянутые длинные шеи, изящные маленькие головки.
Немногие охотники Беларуси знают, как живут и гнездятся на Дальнем Севере дикие гуси, ежегодно пролетая над полями и лесами нашей страны. Но каждый охотник знает, как трудно добыть дикого гуся — зоркую и осторожную птицу. Готовясь к ночлегу, они долго кружат над рекой, замечая с большой высоты малейшую опасность. На Севере, в безлюдной тундре, дикие гуси ведут себя по-другому. На своей древней родине они чувствуют себя почти в безопасности. Самое удивительное то, что маленькие, еще пушистые гусята, только что вылупившиеся из яиц, уже умеют отлично нырять и самостоятельно спасаться от опасности. Застрелить гуся в тундре нетрудно, но жалко убивать этих прекрасных доверчивых птиц, после долгого и опасного путешествия вернувшихся на родину и радостными голосами своими ожививших застылые, пустынные края.
В конце августа отчетливо объявляются первые признаки близкой полярной зимы. Ниже и ниже опускается по ночам солнце. Холодеет и оголяется тундра, чаще дует холодный ветер, изредка порошит мелкий снег. Желтеют крошечные листья полярных березок, в этих удивительных маленьких березовых рощах токовало все короткое лето множество куропаток. Оперившиеся и возмужавшие птицы готовятся к перелету в далекие южные страны. Со знакомыми отлетными кликами пролетают над полями и лесами Беларуси дикие гуси...
Бялыницкий-Бируля исследовал не только розовую чайку, но и диких гусей. Заслуги исследователя фауны и флоры полярных районов России, и особенно Новосибирских островов, были высоко оценены — его избрали действительным членом пяти научных обществ и членом-корреспондентом Российской академии наук (1923); за совокупность научных трудов по изучению Арктики и по зоогеографии он был удостоен высшей награды Русского географического общества (1924). Замечательный зоолог и биогеограф полярных стран в свои последние годы изучал... малярийных комаров в Средней Азии. В научном мире он известен также своими трудами по систематике и биогеографий различных групп беспозвоночных, птиц и млекопитающих. Но прежде всего А. А. Бялыницкий-Бируля — это тот, кто впервые вдохновенно рассказал просвещенному миру о розовой чайке. Его имя носят залив и гора на Таймыре.
В начале XX века, когда на Чукотку довольно часто заезжали американские моряки, китобои и охотники на морского зверя, местное население добывало экзотических розовых чаек и продавало чучела-сувениры по цене 200 долларов. Сегодня в России добыча необычно окрашенной чайки полностью запрещена и в дальнейшем в наиболее крупных местах гнездования розовой чайки будет введен заповедный режим. Розовая чайка станет живым символом Арктики.
[С. 161-171.]
Алесь Марціновіч
АЛЯКСЕЙ БЯЛЫНІЦКІ-БІРУЛЯ
Род даўні, род слаўны
А цяпер, калі ты не супраць, раскажу пра даследчыка, які даведаўся, дзе зімуе “бургамістр”. Слова гэтае невыпадкова ўзята ў двухкоссе, бо гаворка пойдзе не пра сапраўднага бургамістра. Сапраўдны ж бургамістр - гэта выбарная асоба, якая ўзначальвала мясцовае самакіраванне ў сярэдневяковым горадзе. У тых гарадах, у якіх дзейнічала магдэбургскае права. Гэты ж «бургамістр»... Ды не будзем забягаць наперад.
Прозвішча Бялыніцкі-Біруля — знаёмае, ці не праўда? Толькі, думаецца, мы з табой маем на ўвазе розных Бялыніцкіх-Біруляў.
Ты, хутчэй за ўсё, згадаў таго Бялыніцкага-Бірулю, які быў народным мастаком Беларусі і народным мастаком Расіі. Звалі яго Вітольд, па бацьку Каятанавіч. Ён быў выдатным майстрам пейзажнага жывапісу. Годна прадаўжаў традыцыі гэтага жанру ў выяўленчым мастацтве.
Я ж хачу расказаць табе пра іншага Бярулю - Аляксея Андрэевіча. Знакамітага вучонага-заолага і географа, а таксама падарожніка. Дарэчы, В. Бялыніцкі-Біруля быў яго родзічам. Як і яшчэ адзін вядомы мастак, рускі жывапісец Васіль Паленаў.
Усе яны паходзілі са шляхецкага роду Бялыніцкіх-Біруляў. Гэты род у Вялікім Княстве Літоўскім карыстаўся гербам “Бялыня”. Выява яго нагадвала сабой белы паўмесяц. Ён размяшчаўся на блакітным полі рожкамі ўгору. Паміж рожкамі знаходзіўся залаты крыж. Крыху вышэй - адлюстраванне стралы. Сваім вастрыём яна была скіравана ўгору.
Першым прашчурам Бялыніцкіх-Біруляў, які карыстаўся гербам “Бялыня”, быў Гаўрыла Сямёнавіч Біруля. Ён вядомы тым, што ў час Лівонскай вайны 1558-1583 гадоў служыў ротмістрам казацкай харугвы Стэфана Баторыя, будучага польскага караля.
Па іншай версіі гэты род паходзіць ад віцебскіх баяр Харковічаў. Такое меркаванне з’явілася не на пустым месцы. Сын Гаўрылы Бірулі — Ян Біруля ў адным з дакументаў згадваецца як Харковіч. У Гаўрылы Бірулі былі таксама сыны Раман, Самуэль і Аляксандр. Нашчадкі Самуэля валодалі маёнткамі каля мястэчка Бялынічы. Сёння гэта адзін з райцэнтраў Магілёўскай вобласці. Тады Бялынічы адносіліся да Аршанскага павета.
Дарэчы, Вітольд Бялыніцкі-Біруля нарадзіўся ў маёнтку Крынкі. Цяпер — гэта вёска непадалёку ад Бялынічаў. А. Бялыніцкі-Біруля родам з вёскі Бабкоў Аршанскага павета. Абодва Бялыніцкія-Бірулі, як ты заўважыў, з тых самых мясцін, дзе і жылі іхнія прашчуры.
Вучань, варты настаўніка
Нарадзіўся А. Бялыніцкі-Біруля 5 лістапада 1864 года. Ягоны бацька Андрэй Сімліціянавіч быў прыродазнаўцам. Праводзіў метэаралагічныя назіранні. Дзеля гэтага стварыў сваю метэаралагічную станцыю.
У маленстве Аляксей з цікавасцю сачыў за доследамі бацькі. Калі ж падрос, пачаў дапамагаць яму. Усё больш і больш цікавіўся раслінным і жывёльным светам. Гэта ў будучым і вызначыла выбар прафесіі.
Скончыўшы гімназію ў горадзе Вязьма, Аляксей у 1886 годзе паступіў на прыродазнаўчае аддзяленне фізіка-матэматычнага факультэта Пецярбургскага ўніверсітэта. У час вучобы ахвотна наведваў навуковыя гурткі. Спачатку перавагу аддаваў батаніцы. Але на трэцім курсе зацікавіўся заалогіяй.
Змена інтарэсаў адбылася не сама па сабе. Якраз у гэты час прафесарам універсітэта стаў Уладзімір Шымкевіч. Ён прадаўжальнік справы Чарльза Дарвіна. Гэтае вучэнне ў той час было самым перадавым і аўтарытэтным. Шымкевіч ва ўніверсітэце стварыў уласную аўдыторыю. Яна стала школай для многіх потым знакамітых рускіх заолагаў. У ліку іх аказаўся і Бялыніцкі-Біруля.
Навуковы накірунак, што ў далейшым паспрыяў шмат якім ягоным адкрыццям, Аляксей Андрэевіч выбраў з дапамогай Шымкевіча. Ужо студэнтам на Салавецкай біялагічнай станцыі пачаў вывучаць марскую фаўну. Працаваў з вялікім натхненнем і энтузіязмам. Шымкевіч не мог не ацаніць такія памкненні свайго лепшага вучня.
Калі Бялыніцкі-Біруля здаў дзяржаўныя экзамены, Уладзімір Міхайлавіч прапанаваў яму застацца пры ўніверсітэце. Такога высокага гонару былі ўдастоены толькі самыя перспектыўныя выпускнікі. У іх з’явілася магчымасць рыхтавацца да атрымання прафесарскага звання. Бялыніцкі-Біруля не мог адмовіцца ад такой прапановы. Шымкевіч спецыяльна для яго распрацаваў праграму, якая дазваляла за кароткі час дасягнуць пастаўленай мэты.
Кабінетная праца не для яго
Аляксей Андрэевіч па-ранейшаму праяўляў вялікую стараннасць. Аднак праз два гады зразумеў, што яго менш за ўсё цікавіць педагагічная дзейнасць. Усё больш і больш вабіла навуковая работа. Хацелася займацца даследаваннямі. Марыў прымаць удзел у экспедыцыях. Разумеў, што выезд у розныя рэгіёны адкрывае шырокія перспектывы. Там можна чакаць новых адкрыццяў.
Шымкевіч да ягоных памкненняў паставіўся з разуменнем. Няхай займаецца тым, да чаго ляжыць душа. Толькі трэба падшукаць належнае месца для працы. Такое, дзе задуманае можна хутка ажыццявіць. Гэтае месца знайшлося ў Заалагічным музеі. Там якраз вызвалілася пасада старшага заолага. Работа, праўда, таксама ў чымсьці кабінетная. Але супрацоўнікі музея часта прымалі ўдзел у навуковых экспедыцыях.
Так Бялынідкі-Біруля і звязаў свой лёс з гэтай установай на ўсё жыццё. Пазней выконваў абавязкі дырэктара, у апошнія гады (памёр 18 чэрвеня 1937 года) быў дырэктарам Заалагічнага музея. Ператварыў яго ў адзін з лепшых у Савецкім Саюзе. Не толькі па ўнікальнасці і колькасці сабраных экспанатаў. У музеі плённа вялася навуковая дзейнасць. Прыклад у гэтым паказваў сам Бялыніцкі-Біруля. Бо кабінетным вучоным ён ніколі не быў.
Гагары, быццам белыя лілеі
Аляксей Андрэевіч з задавальненнем прыняў у 1899 годзе ўдзел у экспедыцыі Расійскай акадэміі навук на архіпелаг Шпіцберген. Праўда, у час яе не столькі фаўну вывучаў, колькі флору. Аднак не пашкадаваў. Уражанні ад паездкі засталіся самыя прыемныя. Упершыню адкрыў для сябе і хараство гэтай суровай, але па-свойму вабнай зямлі. Гэтаксама ўпершыню даведаўся, як шмат у гэтых краях водзіцца птушак.
Нечакана ажылі ў ягонай памяці радкі Міхайлы Ламаносава. Забыўся, з якога твора выдатнага памора яны. Гэта было не так істотна. Галоўнае было ў тым, што яны дакладна перадавалі ўбачанае:
Там тучи разных птиц летают,
Что пестротою превышают одежды нежные весны.
Не важна, што не вясна цяпер была. Да свайго зеніту набліжалася кароткае паўночнае лета. Але птушак вадзілася тут шмат і розных. Ягоную ўвагу прыцягнулі гагары. Пра іх ведаў нямала, але, нарэшце, змог убачыць іх на свае вочы. І адкрыў для сябе цуд з цудаў.
Гагарамі нельга было не залюбавацца. Асабліва, калі ім хацелася плаваць. Склаўшы крылы, яны імкліва несліся ўніз, галавою наперад. Здавалася: імгненне і птушкі схаваюцца пад вадой. Аднак у апошні момант яны распускалі крылы і плаўна садзіліся на ваду. Лёгка пагойдваліся на ёй. Яны нагадвалі сабой белыя лілеі.
Чысцікі аказаліся яшчэ большымі непаседамі. Яны бесперапынна насіліся то ўверх, то ўніз. Але не пікіравалі, як гагары, а кідаліся на ваду жыватамі. Аднак таксама дакладна ўсё разлічвалі. Не пагружаліся ў ваду, а лёгка ўтрымліваліся на плыву. Быццам спакойна апускаліся на яе.
Нечакана нешта спалохала птушак. У паветра ўзняліся цэлыя чароды. Ажно пацямнела на даляглядзе. Аднак кайры, як гагары і чысцікі, вырашылі, што бяспечней усё ж на вадзе. Спакойна плавалі. Чакалі, калі і астатняе птаства зойме сваё ранейшае месца на скалах.
Дзе зімуе “бурмістр”?
Той, хто чуў пра “бургамістра”, мог бы патлумачыць нечаканы пярэпалах сярод птушак ягоным з’яўленнем. Бо “бургамістр” - таксама птушка, толькі вельмі драпежная. Належыць да рэдкай пароды чаек. Афіцыйна яе называюць ружовай чайкай. “Бургамістр” — назва прастамоўная. Як і сапраўдны бургамістр, ружовая чайка імкнецца ўладарыць над іншымі.
Але Бялыніцкі-Бядуля ведаў тое, чаго не ведалі нават тыя, хто чуў пра “бургамістра”. У ружовай чайкі быў такі нораў, што іншыя птушкі, адчуўшы яе прысутнасць, стараліся б хутчэй пакінуць небяспечнае месца. Хто ратунку ў паветры шукаў, стараючыся адляцець як мага далей. Хто на вадзе сцішыўся каля самай скалы, каб “бургамістр” не мог коршунам кінуцца.
Гэтая птушка зацікавіла Аляксея Андрэевіча не толькі з-за сваёй незвычайнай агрэсіўнасці. А і з-за не менш нечаканых паводзін пры выбары месца зімоўкі. Усе іншыя птушкі, якія вадзіліся на Поўначы, выгадаваўшы патомства, зімаваць ляцелі ў паўднёвыя краі. “Бургамістр”, наадварот, падаваўся яшчэ далей на Поўнач. Бліжэй да Палярнага полюса. Напрошвалася думка, што недзе там знаходзіцца не адкрыты яшчэ востраў.
Такое меркаванне першым выказаў рускі прамыслоўца і даследчык Поўначы Якаў Саннікаў. Яшчэ ў 1811 годзе ён меркаваў, што гэты востраў знаходзіцца на поўнач ад Новасібірскіх астравоў. Значна пазней, у 1866 і 1893 гадах верагоднасць існавання там не даследаванай яшчэ сушы, пацвердзіў Эдуард Толь. Нават з’явілася назва яе — Зямля Саннікава.
Ужо на Шпіцбергене ад аднаго матроса Бялыніцкі-Біруля даведаўся, што ля падножжа гары Футельбург, знаходзіцца самы вялікі птушыны базар у гэтых мясцінах. Быццам там і гняздуецца ружовая чайка. Аднак наведванне гары Фугельбург у планы экспедыцыі не ўваходзіла.
Каб жа знайсці яшчэ Зямлю Саннікава!
Праводзячы назіранні за птушкамі, Аляксей Андрэевіч з нецярпеннем чакаў сустрэчы з ружовай чайкай. Спадзяваўся, што ўсё ж “бургамістр” заляціць сюды. Ды ягоныя спадзяванні засталіся марнымі. Як ні ўзіраўся ў птушыныя чароды, ружовай чайкі не было.
Калі на судне прагучаў развітальны гудок і яно ўзяло зваротны курс, доўга не пакідаў палубу. Азіраўся назад. Туды, дзе засталася яго няспраўджаная мара.
У Пецярбургу жаданне пабачыць “бургамістра”, магчыма, і забылася б. Хапала розных спраў. Але даведаўся, што рыхтуецца палярная экспедыцыя пад кіраўніцтвам Толя. Эдуард Васільевіч у час гэтага плавання разлічваў пабачыць Зямлю Саннікава. У існаванні яе Толь па-ранейшаму не сумняваўся.
Пабачыць Зямлю Саннікава вельмі хацеў і Бялыніцкі-Біруля. Але не з-за звычайнага ў падобным выпадку інтарэсу. І не з-за таго, што калі яна сапраўды існуе, то на ёй павінен быць які-небудзь жывёльны свет. Няхай і не вельмі багаты, як на Шпіцбергене, дзе вадзіліся алені, пясцы, белыя алені. На Зямлі Саннікава, быў упэўнены Бялыніцкі-Біруля, гняздуецца ружовая чайка.
Судна “Заря”, на якім адправілася экспедыцыя, планавала як мага далей прабрацца на ўсход. Трэба было спяшацца, бо надвор’е ў гэтых шыротах капрызнае. Ад яго пастаянна можна чакаць сюрпрызаў. Так атрымалася і гэтым разам. “Заря”, калі пачаўся суцэльны лёд, мусіла спыніцца. Экспедыцыя засталася ў Таймырскім заліве на зімоўку.
Бялыніцкі-Біруля, аднак, і гэтую непрадбачаную сітуацыю, павярнуў на карысць. Вывучаў расліннасць на горных сланцах паўвострава Чалюскін. Гэта, як вядома, самы паўночны пункт Азіі. Дагэтуль ніхто флорай гэтай мясцовасці не цікавіўся. Даследчыкі не прымалі пад увагу раслінны свет з-за яго беднасці.
Напружаная праца, неспрыяльныя ўмовы, а галоўнае — адсутнасць паўнацэннага, багатага вітамінамі, харчавання, не прайшлі бясследна. Аляксей Андрэевіч захварэў цынгой. Але малады арганізм перамог немач. Таму калі праз адзінаццаць месяцаў судна нарэшце вырвалася з лядовага палону, як ні ў чым не бывала выходзіў на палубу. Пільна ўзіраўся наперад. Туды кідаў позірк, дзе павінна была знаходзіцца Зямля Саннікава. Аднак яе ўсё не было...
Чайка ягонай мары
Калі хто і не пакідаў спадзяванне на лепшае, дык гэта быў Толь. Эдуард Васільевіч вырашыў прадоўжыць пошукі гэтай загадкавай Зямлі на санях. Толькі Бялыніцкі-Біруля пра яго намер даведаўся пазней. Ды і то тады, калі Толя ўжо не было ў жывых. Сам жа, узяўшы з сабой трох паляўнічых-прамыславікоў, 11 мая 1902 года накіраваўся на востраў Новая Сібір. Ён быў самым усходнім у Новасібірскім архіпелагу.
Паляўнічыя ўзялі лепшых сабак. На хуткасць руху ўплывала і добрая дарога. Таму праз два тыдні дасягнулі Новай Сібіры. Бялыніцкі-Біруля адразу заняўся зборам узораў раслін. Хутка меў багатую калекцыю.
На Новай Сібіры напаткаў і нямала розных птушак. З’явілася здагадка, што сярод іх можа быць і “бургамістр”. Для яго ж гэта добрая магчымасць упаляваць каторую з іх. Паляўнічыя, якія суправаджалі Аляксея Андрэевіча, прызналіся, пгго чулі ад сваіх таварышаў пра нейкую вельмі агрэсіўную чайку.
Аднойчы Бялыніцкі-Біруля заўважыў, як вялікая птушка кінулася туды, дзе сядзела розная птушыная малеча. Сярод крылатых насельнікаў пачаўся пярэпалах. Кожны з іх стараўся дзе-небудзь схавацца. Уцякалі, аднак, і птушкі, якія былі не на шмат меншыя за гэтую. Аляксей Андрэевіч уважліва прыгледзеўся да “агрэсара”.
Сумненняў не заставалася. Гэта была тая чайка, якую ён так марыў пабачыць. Сярод іншых чаек яна вылучалася сваёй ружовай афарбоўкай. На шыі ў яе было нешта накшталт чорнага кальца. Яно нагадвала сабой каралі. Уважліва сочачы за “бургамістрам”, пачаў маляваць у блакноце выявы гэтай загадкавай істоты. Працаваў хутка. Наносіў штрых за штрыхам. Гэта ўдавалася без цяжкасцяў. Даўно стала звычкай самому ілюстраваць свае працы.
З Новай Сібіры ў стары Пецярбург
26 жніўня 1902 года на гарызонце паказаўся знаёмы сілуэт. Але “Заря” з-за суцэльнага лёду не здолела падысці да берага. У сваю чаргу Бялыніцкі-Біруля і яго спадарожнікі не змаглі пераадолець водную перашкоду. Яна існавала паміж берагам Новай Сібіры і той паласой лёду, што набліжалася да яе. Лодкі ж у іх не было.
Адзінае, што заставалася, рыхтавацца да зімоўкі. Каб дачакаўшыся, калі мора цалкам замерзне, паспрабаваць дабрацца да мацерыка.
Для зімоўкі стварыліся неблагія ўмовы. На востраве знайшлося нямала плаўніка. Яго летам вынесла на бераг. Трапляліся і розныя прадметы, у тым ліку скрыні. На льдзінах было прынесена на Новую Сібір і шмат дошак. З усяго гэтага зрабілі для сябе больш-менш цёплае жыллё. Каб запасціся харчам, упалявалі аленяў. Іх на востраве вадзілася шмат.
Гэта дазволіла пратрымацца да снежня 1902 года, калі мора замерзла. Тады пакінулі Новую Сібір і дабраліся да Фадзееўскага вострава. Ад яго шлях ляжаў да вострава Вялікі Ляхаўскі. А ўжо 28 снежня былі ў сяле Казачым, адкуль і адправіліся ў Пецярбург.
Адно толькі не ўдалося
Асноўным вынікам назіранняў Бялыніцкага-Бірулі стала манаграфія “Нарысы з жыцця птушак палярнага ўзбярэжжа Сібіры”. Усяго ж ён напісаў 115 навукова-даследчыцкіх прац. Болыпая частка іх тычылася вывучэння скарпіёнаў і фаланг. Пасля з’яўлення гэтых прац аўтарытэт Аляксея Андрэевіча як вучонага і даследчыка значна вырас. За кансультацыямі да яго звярталіся многія навукоўцы. Замежныя ж спецыялісты прапаноўвалі яму для навуковай апрацоўкі і сістэматызацыі свае калекцыі. Бялыніцкі-Біруля вывучаў калекцыі, сабраныя ва Угандзе, Судане, Трыпалі...
Займаўся і вывучэннем малярыйных камароў. Нават дамогся стварэння пры Заалагічным музеі спецыяльнай камісіі. Яна зрабіла гэтыя даследаванні прыярытэтнымі. Дамогся накіравання ў 1928 годзе ў Сярэднюю Азію спецыяльнай экспедыцыі. Яна паклала пачатак у Савецкім Саюзе шырокім даследаванням па паразіталогіі. У Заалагічным музеі неўзабаве быў створаны самастойны аддзел.
Спрыяў і прапагандзе навуковых дасягненняў. Дзеля гэтага ўзначальваў з 1917 года рэдакцыю “Штогодніка Заалагічнага музея”.
Прага новага ніколі не пакідала яго. Так было і тады, калі зацікавіўся палярным ззяннем. Вёў за ім назіранні. Вывучаў і сабаліны промысел. Прымаў удзел у стварэнні запаведніка па зберажэнні гэтых каштоўных пушных звяроў.
Многага дасягнуў, многае здзейсніў. Адно яму не ўдалося: так і не пабачыў Зямлю Саннікава. Па той прычыне, што гэтага ўчастка сушы проста не існуе. За невядомы мацярык і Саннікаў, і Толь прымалі востраў, які складаўся з лёду і пяску, што намыў акіян. Дарэчы, магчыма трапіцца табе навукова-фантастычны, прыгодніцкі раман, які так і называецца — «Зямля Саннікава». Напісаў яго вядомы геолаг, географ Уладзімір Обручаў. Прачытай, не пашкадуеш. Напісана захапляльна.
У гонар Бялыніцкага-Бірулі названы адзін з відаў раслін. Яго імя носяць таксама гара і заліў на беразе Таймырскага паўвострава.
[С. 198-207.]
