Он пришел в мир человеческой жизни давно, очень давно — 90 лет назад, спустя восемь лет после падения крепостного права. Сын полковника, впоследствии участника русско-турецкой войны, и учительницы французского языка, он первые годы своей жизни проводит в Белоруссии, а затем вместе с родителями переехал в Восточную Сибирь.
Сибирь стала любимым краем В. В. Бялыницкого, и он отдал ей всю свою долгую трудовую жизнь. Счетный работник и плановик по специальности, он около 70 лет занимается журналистикой. Первая его статья появилась в печати, когда еще строилась линия железной дороги от Иннокентьевска до Иркутска. Живя в Иркутске, молодой бухгалтер и корреспондент газет встречается со многими видными сибирскими деятелями, в частности, с ученым и литератором Н. М. Ядринцевым, с горным инженером, впоследствии академиком В. А. Обручевым.
В 1900 году В. В. Бялыницкий переезжает на работу в Верхоленск бухгалтером казначейства. Здесь он по-прежнему активно участвует в сибирской печати — в «Восточном обозрении», «Сибири». «Иркутском вестнике», «Губернских ведомостях», а также в передовых газетах и журналах Петербурга и Москвы. В статьях, корреспонденциях, заметках В. Бялыницкий бичует произвол местных властей. Многие его материалы печатались в журналах — «Русская охота» и «Охота». В. Бялыницкий создавал яркие и содержательные зарисовки, и руководители охотничьих журналов высоко ценили их. Редактор «Охоты» в ноябре 1905 года писал Вячеславу Викентьевичу: «Вы один из наиболее рьяных сотрудников и Ваша помощь несомненна». Он благодарит ленского корреспондента за «неутомимую поддержку» журнала, «постоянный труд» и просит его присылать статьи об охотничьем хозяйстве на Лене.
Своей литературной работой В. Бялыницкий вызвал ненависть к себе местных властей, и они неоднократно пытались привлечь его к судебной ответственности.
В Верхоленске большое влияние на него оказывали политические ссыльные. Двум он помог убежать в Россию.
Полвека живет и работает Вячеслав Викентьевич в Якутии. Работая по специальности, В. Бялыницкий принимает активное участие в якутской периодической печати. Часто появляются его статьи и фельетоны в газете «Якутская окраина». В журнале «Ленские волны» печатаются рассказы из якутской жизни: «На ярмарке», «Сандра», «Удача якута» и многие другие.
Наступили героические дни революции. 15 ялы ни цкнй, не задумываясь, встает в ряды ее ионной. Летом 1918 года в Якутске установилась Советская власть. В. Бялыницкий, по предложению М. Аммосова работает по организации финансового дела. Вскоре, однако, власть перешла в руки контрреволюции. Многие якутские большевики были арестованы, посажены в тюрьму, а затем вывезены за пределы Якутии. В. Бялыницкий 10 месяцев содержится под домашним арестом. В декабре 1919 года колчаковщина пала. В. Бялыницкий — активный работник Советской власти. В 192о году он участвует в национализации банков, конфискации имущества купца Кушнарева. В 1922 году входит в первый состав правительства Якутской республики, как народный комиссар финансов. Одновременно в качестве бойца ЧОН он принимает участие в охране гор. Якутска.
...Началась коллективизация сельского хозяйства. По совету своего старого товарища П. Ойунского, пенсионер В. Бялыницкий едет на работу в колхозы Олекминского района и в течение 9 лет помогает им организовать финансово-счетное дело.
Он подготовил немало колхозных специалистов по учету, которые успешно трудятся и теперь.
Имея за плечами уже 70 лет, Вячеслав Викентьевич стал руководителем олекминской артели «Сибиряк». Но старые недуги дали о себе знать, и врачи запрещают В. Бялыницкому работать.
Однако неправильно думать, что В. Бялыницкий проводит свои старые годы без труда. Нет, не такой это человек. В годы борьбы с фашизмом старый человек, советский патриот работает, чтобы посильно помочь своему народу завоевать победу над врагом — пишет заметки, статьи для радио, газет и был награжден медалью |«За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
Особенно плодотворно участие В. Бялыницкого в газете «Социалистическая Якутия», а которой он печатается с первых дней ее основания.
Несмотря на преклонный возраст, Вячеслав Викентьевич обладает крепкой и точной памятью и беседовать с ним доставляет большое удовольствие. Он слушает радио, выписывает газету, ежедневно делает утреннюю зарядку.
Вячеслав Викентьевич — не только автор охотничьих рассказов, но и страстный охотник. В Забайкалье он охотился па кабанов. В Якутии — на лосей, белковал. На его счету 20 убитых медведей.
Правительство Якутской республики высоко оценило его заслуги и назначило ему персональную пенсию.
Когда я спросил Вячеслава Викентьевича, каково его самочувствие, он с улыбкой ответил, что знакомый врач сказал ему: проживете 100 лет! И, немного подумав, продолжил:
— Уверен, что обязательно переживу то время, когда моя Родина догонит и обгонит в экономическом отношении Америку. Верю, что семилетний план выполним досрочно. Я бесконечно рад, что наша страна, в том числе и Якутия, совершенно преобразилась.
Старейшин журналист Якутии выразил глубокое сожаление, что по состоянию здоровья он теперь не может в полную меру трудиться вместе с родным народом, но когда я стал прощаться с Вячеславом Викентьевичем, он протянул мне два конверта.
— Это мои заметки. Опустите их, пожалуйста, в почтовый ящик.
В. Владимиров
/Социалистическая Якутия. Якутск. № 191. 13 декабря 1959. С. 4./
В. В. БЯЛЫНИЦКАЙ-БИРУЛЯ
ЭҺиги бу мэтириэккэ тоҕус уон сааһын моҥообут ытык кырдьаҕаһы көрөҕүт. Кини билигин Якутскай куорат арҕаа уһугар «Сайсаар» күөлүн эҥэригэр олорор.
Бу — Саха сиригэр улуу Октябрь саргылаах энамята өрөгойдүүрүгэр саа-саадах тутан охсуспут, Саха АССР правительствотын маҥнайгы састаабын чилиэнэ (Үп Наркома), биһиги чулуу дьоннорбут П. А. Ойуунускай, М. К. Аммосов доҕотторуттан биирдэстэрэ, революция быдан инниттэн биллэр блһиги кырдьаҕас журналиспыт Вячеслав Викентьевич Бялыницкай-Бяруля.
Вячеслав Викентьсвич Саха сиригэр сүүрбэ саастааҕар, 1900 сыллаахха кэлэн олохсуйбут (торөппүттэрэ Белоруссияҕа олохтоох поляктар). Кини манна үйэ аҥарын устата араас общественнай, хаһаайыстыбаннай тэрилтэлэргэ үлэлии-улэлим, тиһигин быспакка журиалистиканан дьарыктаммыт. Кини хоту сир тыйыс айылҕатын, баай-тойот сирэйэ-хараҕа суох батталдарын саралыыр корреспонденциялара өссө 1900-1905 сс. «Восточное обозрение», «Сибирь», «Иркутские Ведомости» диэн сурунаалларга тахсыгалаабыт. Онтон салгыы Россия киин сурунаалларыгар («Губернские ведомостн», «Русская охота», «Охота») уонна хаһыат-тарыгар Саха сирин туһунан бэрт үгүс ыстатыйалары, заметкалары суруйан бэчээттэппит. «Охота» сурунаал редактора 1905 с. сэтинньигэ Вячеслав Викснтьевичка бу курдук махтанан суруйбут: «Эм биир саамай дьаныардаах сотрудниккын, биһиэхэ улаханнык көмөлөһөҕүн. Ленаҕа булт хаһаайыстыбатын туһунан өссө элбэхтик суруйаргар көрдөһөбүт».
Бу кырдьыктаах сүруйууларын иһин уонна политическай сыылынайдары кытта доҕордоһорун иһин уобалас оччотооҕу тойотторо кинини куруутун эккирэтэллэр, хаайаары бултаһаллар эбит. «Лена баһыттан икки сыылынайы соҕуруу күрэтэн турардаахпын, — диэн кэлсиир кини. — Ону билбиттэрэ буоллар, адьас сиэ этилэр».
В. Бялыницкай-Бируля Саха сиригэр тахсар бэчээтинэй органнарга өрдөөҥүттэн элбэх сыратын биэрбит киһи буолар. «Якутская окраина» хаһыаты, «Ленские волны» сурунаалы хаһыстахха, кини хомоҕой тыллаах, сытыы фельетоннарын, этюдтарын, ыстатыйаларын уонна кылгас кэпсээннэрин үгүстук көрсөҕүн. Ол эрээри кини ордук актыыбынайдык, тиһигин быспакка коррсспонденнаабыт хаһыатынан «Социалистичсская Якутия» буолар. Бу хаһыат тэриллиэкиттэн ыла кини манна сүүһүнэн ааҕыллар араас матырыйааллара бэчээттэммиттэр. Олортон үгүстэрэ булчуттар уонна айылҕаны чинчийээччилэр күчүмэҕэй, ардыгар мүччүргэннээх сырыыларын туһунан сэһэргиир эаметкалар, дьүһүнкүүр очеркалар, этюдтар. Вячеслав Викентьевич бэйэтэ эмиэ үтүм булчут этэ — тайахсыт, тииҥньит, эсэһит. Маны сэргэ кини — бултуур кэми кэһээччилэри, браконьердары уонна тыаны солуута суох алдьатааччылары кытта өр сыл дьаныардаахтык охсуспут айылҕа дьиҥнээх доҕоро киһи.
— Сахам сирин былыргытын мин эппинэн-хааммынан билбит киһибин. Билигин хайдах курдук уларыйда, тубуста, киэркэйдэ, доҕоччуок!.. Сөҕүмэр дьикти, улуу уларыйыылар... — диэн кини чиҥэтэн этэр. — О, арыый эдэрим буоллар ньии, сахам дьонун кытта өссө ордук көхтөөхтүк бииргэ үлэлии, кэрэ олоҕу оҥорсо сылдьыам этэ... Кырдьан буорайдым, доҕоччуок...
Ол гынан баран, дьиэтиттэн тахсаары турдахлына, оҕонньор миэхэ кэнбиэрдээх икки суругу туттаран кэбистэ:
— Бу мин көрреспонденцияларым. Маны, баһаалыста, буоста дьааһыгар түһэрэн кулу дуу!..
Л. Габышев
/Хотугу сулус. № 6. Якутскай. 1960. С. 91-92./
НАРКОМ - ПИСАТЕЛЬ
...В 1913-1915 годах в Якутске издавался литературный журнал «Ленские волны». Политссыльные и местные авторы печатали там свои новеллы, стихи, повести, публицистические заметки на злобу дня. Журнал стал не просто популярным для своего времени, он интересен и сейчас.
«...Вот собралась кучка якутов и якуток. Разошлись, образовали круг, пополняя собой хоровод, затем несмело кто-то из участников крикнул: «Тээгэ», другой повторил, и вскоре все участники круга, топая ногами на месте, привскакивая, выкрикивали «Тээгэ — таага — тээге — таага». Начался якутский национальный танец. Было странно смотреть на толпу людей, производящих подобный танец, с однотонным выкриком, продолжающийся до поздней ночи. И казалось, что этот выкрик, полный грусти, гармонирующий с суровой природой далекой окраины, производили люди, страдающие тоской о ком-то навсегда потерянном, и хотелось поскорее забыться. Между тем долго слышно было выкрики сотни голосов различной интонации грустного «Тээге — таага», и только на рассвете разошлись по домам участники и зрители танца».
(Из очерка Вячеслава Бялыницкого-Бирули «На ярмарке», журнал «Ленские волны», №№10-22, 21 августа 1915 г.).
Автор — первый министр финансов Якутии, писатель, финансист, журналист и географ, член Императорского Русского Географического общества, член первого правительства социалистической Якутии, охотник, заваливший 20 медведей, и отец 12 детей (последняя дочь Ада родилась, когда отцу было 67 лет) Вячеслав Викентьевич Бялыницкий-Бируля.
О его судьбе мы узнали благодаря нашему постоянному автору Алесю Барковскому: «Многие ныне не знают, что первым наркомом финансов Якутской республики был Вячеслав Викентьевич Бялыницкий-Бируля».
В. В. Бялыницкий-Бируля родился в 1870 г. (по другим сведениям — в 1875 г.) в Минской губернии (тогда территория Польши).
Каким ветром его занесло в Сибирь? Как сообщает А. Барковский, Отца будущего наркома финансов за какую-то провинность отправили на поселение в Иркутскую губернию. Семья отправилась вслед за ним. Вячеслав вырос в Сибири. Повзрослев, он женился и в 1897 г. был принят на государственную службу в Иркутскую Казенную палату. Именно в те годы у него возникает интерес к литературе: он начинает посылать свои заметки в местную печать — «Восточное обозрение», «Сибирь», «Иркутский вестник», «Губернские ведомости».
20 апреля 1900 г. Вячеслава Викентьевича направляют в Нижнеудинекое уездное казначейство. По всей видимости, он сразу стал неплохим специалистом: растет по служебной лестнице, становится и. о. казначея Верхоленского казначейства. 11 августа ему была объявлена благодарность за распорядительность и принятые меры, по охране денежной казны и казенного имущества Верхоленского казначейства во время пожара 7 августа 1905 г.
Из материалов Алеся Барковского: «Вячеслав Викентьевич продолжает заниматься литературной деятельностью, Он посылает заметки о природе Ленского края не только в местные издания, но и в журналы «Русская охота» и «Охота». Редактор «Охоты» в ноябре 1905 г. писал ему: «Вы один из наиболее рьяных сотрудников, и Ваша помощь несомненна».
Бухгалтер и литератор — достаточно редкое сочетание. Причем и то, и другое у него получается неплохо. Позже к этим двум ипостасям добавляется еще увлеченность географией и естествознанием.
17 января 1907 г. Восточно-Сибирский отдел Императорского Русского Географического общества принял В. В. Бялыницкого-Бирулю в свои ряды: «Милостивый государь, Восточно-Сибирский отдел имеет честь прибавить, что все, сведения по части географии и естествознания и вообще всякий труд, который Вы изволите предпринять на пользу науки в крае, примется отделом с полною признательностью».
В 1911 г. его переводят в Олекминск. Там начинается собственно литературная деятельность — сотрудничество с якутским литературным журналом «Ленские волны». За время с 1913 по 1915 годы в нем были напечатаны рассказы «Сандра», «В лесу», «В летнюю ночь», «На ярмарке», «Чирок». В них нет никакой политики, публицистических выпадов на злобу дня — это зарисовки из жизни якутов, мастерски выписанные пейзажи якутской природы. Может быть, благодаря тому, что автор предпочитал не вмешивать политику в литературное творчество и, конечно, благодаря его несомненному таланту творчество Бялыницкого-Бирули остается интересным и сейчас.
Октябрьская революция 1917 г. застает его в Якутске. Жизнь бурлила. Летом 1918 г. в Якутске установили Советскую власть.
В те годы в Якутске катастрофически нахватает денежной массы. А на складах хранилось множество винных этикеток. Как могут быть связаны между собой эти два факта? Самым прямые образом!
В 1918 году Якутское общество розничной торговли под руководством Алексея Семенова выпустило «деньги». На этикетке «Мадера» от руки написали «1 рубль» и закрепили печатью общества, на «Кагоре» — 3 рубля, на «Портвейне» — 10 рублей, на «Хересе» — 25 рублей. Об этом факте стало известно М. Горькому, который писал, что «якуты и тунгусы очень хорошо принимали эти деньги как заработную плату и как цену продуктов»...
Как писал Платон Ойунский, тогда Вячеслав Викентьевич принимал самое активное участие в работе Совдепа, помогая сформировать новые финансовые органы Якутии.
Но... вскоре власть сменилась, большевики оставили город, а Бялыницкий-Бируля за эту самую активную работу на благо революции попадает под суд и домашний арест на 10 месяцев без права выезда.
К счастью для него, в 1919 г. колчаковщина была разбита. В 1921 г. Бялыницкий-Бируля вступает в партию. Потомственный дворянин Минской губернии стал большевиком.
Семья — против, рушится жизнь. Уходит из дома красавица сестра Ольга, окончившая Варшавскую консерваторию, теперь она живет приживалкой в чужих домах и учит детей хозяев музыке. Забрав с собой дочерей (22-летнюю Маргариту, 20-летнюю Клавдию, 18-летнюю Зою), жена уезжает из Якутии в Уфу...
С Вячеславом Викентьевичем остаются сыновья: 24-летний Вячеслав, 22-летний Викентий, 16-летний Владимир и 8-летний Владислав. Двое младших живут вместе с отцом.
Вячеслав Викентьевич с головой окунается в работу. В то время в Якутске положение с наличными деньгами остается по-прежнему катастрофическим. Вячеслав Бялыницкий-Бируля постоянно настаивает на необходимости оплаты труда деньгами.
27 апреля 1922 г. образована Якутская Автономная Советская Социалистическая Республика. Председателем. Совнаркома избран Платон Ойунский. 30 мая 1922 г. Ойунский назначил Вячеслава Викентьевича Бялыницкого наркомом финансов. И это несмотря на то, что старший сын наркома Вячеслав сражался на стороне белогвардейцев!
В 1922 г. у Вячеслава Викентьевича и его новой жены, местной уроженки Ольги Афанасьевны Семеновой рождается дочь Тамара (через; 6 лет — Станислав, затем Ида, Генриетта и в 1937 г. — Ада). Он много работает, финансовое положение республики продолжает оставаться сложным. Здоровье Вячеслава Викентьевича сильно ухудшается, он почти теряет зрение.
31 августа Ревком ЯАССР постановляет: ввиду болезни освободить от должности наркомфина Бялыницкого. На смену ему пришел Алексей Семенов.
А 20 сентября 1922 г. Вячеслав Викентьевич пишет заявление о выходе из рядов РКП |(Б) «по состоянию здоровья».. 29 октября в его партбилете появляется последняя отметка.
Подумайте: шаг по тем временам почти сумасбродный! Кто по доброй воле отказался бы от членства в единственной руководящей партии?
Дочь Ада Вячеславовна рассказывает:
— Мы всю жизнь прожили в невыносимых условиях, в домике-развалюхе. Единственное в жизни, что я тогда просила для нас с отцом — квартиру. Невыносимо тяжело было жить в таких условиях старому человеку, страдающему от ревматизма, катаракты. С октября по апрель он не выходил на улицу. На мои просьбы все руководители соответствующих служб задавали встречный вопрос: «А почему ваш отец вышел из партии?» Один лишь раз в жизни я спросила: «Отец, ну почему ты вышел из партии?» Он ответил: «То, что я представлял, на самом деле оказалось ошибкой. А балластом я быть не хочу»: Он был очень честным и гордым.
В начале следующего года Вячеслава Викентьевича подстерегал еще один удар. Старший сын Вячеслав, воевавший в «красном отряде», погиб.
Первый ребенок, Вячеслав был гордостью отца. Продолжив традиции семьи (мужчины из рода Бялыницких-Бирулей, как правило, выбирали себе военную стезю), Вячеслав закончил военное училище в Томске, причем закончил отлично — «с золотым оружием». Не сразу он принял Советскую власть: в 1922 г. его имя значится среди организаторов контрреволюционного переворота в Среднеколымске. Но после долгих размышлений перешел на сторону Советов.
Практически сразу его назначили «военруком Абыйского фронта».
В январе 1923 г. он отправился на север в составе «красного отряда» устанавливать Советскую власть. Но тогда же, в Абыйский улус прибыла «белая банда Пепеляева». «Красный отряд», попав в засаду, был наголову разбит. С военруком обошлись наиболее жестоко. По одним свидетельствам, его заживо сожгли, по другим — облили на морозе водой и оставили умирать.
Позже в Абыйском улусе был установлен памятник погибшим в той засаде бойцам. Среди них значилось имя старшего сына Бялыницкого-Бирули. Но как-то раз этот памятник случайно увидел один из знакомых Вячеслава Викентьевича и, не зная, что у того был сын с такими же инициалами, посмеялся над улусными властями: мол, да вы что — живого человека похоронили! Засомневавшиеся руководители улуса распорядились фамилию Бялыницкий-Бируля срочно с памятника сбить. Так имя принявшего мученическую смерть военрука фронта бесследно пропало из памяти жителей улуса.
Через 5 лет В. В. Бялыницкий получает пенсионное удостоверение. Хотя справка, полученная им в то время, должна была защитить его (она гласит, что «тов. Бялыницкий служил Советской власти без перерыва с 1918 по 1929 г.»), Платон Ойунский посоветовал ему уехать из Якутска. Он предвидел, что в годы коллективизации в улусах будет безопаснее, чем в Якутске.
Вячеслав Викентьевич уехал в Олекминский улус, где и работал до 1948 г. После он переехал в Якутск. В 1957 г. Вячеславу Викентьевичу за заслуги в деле борьбы за восстановление Советской власти была дана персональная пенсия. Это все, что он заработал за свою долгую и трудную жизнь.
...Отголоски истории неожиданно прозвучали в 1997 г. Министерство финансов широко отмечало свой юбилей. Но если бы в то время Вячеслав Викентьевич Бялыницкий был жив, его... вряд ли пригласили бы на праздник. По крайней мере, позвать представителей семьи Бялыницких туда никому и в голову не пришло. На просьбу дочери сообщить хоть какие-нибудь дополнительные сведения о родном человеке одна из руководителей министерства, Галина Данчикова, сообщила: «Мы историю не знаем! Чего вы хотите?» С грехом пополам все же Аде Вячеславовне презентовали юбилейный сборник. Зато тогдашний и. о. министра финансов Сергей Яныгин «оказался на высоте», послав пожилой женщине письмо с печатью Минфина и издевательским содержанием: да, мол, действительно, ваш отец был первым наркомом финансов. Однако это не дает каких-либо дополнительных льгот или преимуществ по действующим законодательствам.
Нынешним финансистам трудно понять, что кому-то, быть может, только и нужно — услышать, как добрым словом коллеги вспоминают отца...
Елена Яровикова
/Якутск вечерний. Якутск. № 7. 22 февраля 2002. С. 6./
КРАСКИ ЖИЗНИ РОДА БЯЛЫНИЦКИХ
Понятия «белая кость» и «голубая кровь» сейчас, как никогда, стали актуальны, и каждый представитель древнего рода законно гордится своим происхождением, что, в общем, по-человечески понятно. Однако и поныне рядом с нами живут те, кто скромно, в душе хранит светлую память о предках.
Такова и наша современница Ада Вячеславовна Бялыницкая, потомок древнего дворянского рода польских шляхтичей, который ведет свое летоисчисление с XIV, а по некоторым свидетельствам — с V века, дочь первого народного комиссара финансов республики. В ней нет ни капли надменности и манерности, приписываемых по стереотипу нынешним аристократам. Сухонькая живая и общительная Ада Вячеславовна производит впечатление совершенно простого, ничем не отличающегося от современников человека. Однако то самое «белое» и «голубое» проявлялось в самые сложные периоды ее жизни, которые она стоически перенесла.
Без всякой патетики и пафоса она рассказала свою историю жизни, в которой значительное место занимает фигура отца.
«В нашем роду все были «вояками», потому и на нашем фамильном гербе изображены подкова, крест и стрела — символы чести, славы и служения Родине. Да и я сама могу быть воинственной, хотя по натуре очень спокойный, миролюбивый человек», — улыбается Ада Вячеславовна, показывая пожелтевшие фотографии XIX и XVIII веков.
Отец нашей собеседницы Вячеслав Викентьевич Бялыницкий-Бирюля родился в 1870 году в семье полковника царской армии и учительницы французского языка в Минской губернии, в имении Бялоничье, давшей последствие вторую фамилию всему роду, дарованной высочайшим государевым повелением за особые заслуги на военном поприще далеким прадедам нашей современницы.
Однако вырос потомок польских шляхтичей не в родовом имении в благодатной Белоруссии, а в холодной; заснеженной Иркутской губернии. Туда был сослан на поселение его отец Винценте Дорменикович — активный участник польского восстания, за ним подобно декабристкам последовала и супруга с детьми.
Здесь у отца нашей собеседницы жизнь налаживается успешно: он женится, становится госслужащим и, проработав некоторое время бухгалтером, в довольно молодом возрасте приступает к обязанностям казначея Верхоленского казначейства. Кроме того, он ведет активную научную и публицистическую деятельность: в 1907 году становится членом Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского Географического Общества, пишет заметки о природе Ленского края не только в местную печать, но и в передовые журналы и газеты Москвы и Петербурга.
В 1911 году его переводят в Олекминск на должность бухгалтера 1 разряда, через год он становится уже старшим бухгалтером Олекминского казначейства. Таким образом, в Якутию Вячеслав Викентьевич попадает уже зрелым, состоявшимся человеком. Однако его стремительные взлеты и падения судьба еще только готовила...
Октябрьская революция застала Вячеслава Викентьевича Бялыницкого-Бирюлю в Якутске. Началась лютая бескомпромиссная классовая борьба, хозяйственная и финансовая разруха. Летом в 1918 году в столице республики устанавливается Советская власть. Идеи новой власти были близки Бялыницкому еще до этого эпохального события, изменившего судьбы всех людей и страны. Еще проживая в Иркутской губернии, он помог двум ссыльным в побеге с севера Якутии в европейскую часть России. Кроме того, его, как и отца, не раз обвиняли в антиправительственных настроениях.
Потому он начал активно содействовать Советской власти в качестве руководителя Якутской Казенной палаты, писаря и завканцелярией в Военно-революциоонном штабе, заведующего финансовым отделом Якутского губревкома. Активно участвует в национализации банков, конфискации имущества купца Кушнарева, в качестве бойца ЧОН охраняет город.
В январе 1921 года вступает в ряды большевистской партии.
Но, как зачастую бывает в жизни, белая полоса перемежается с черной.
Со следующего, 1922 года в жизни Вячеслава Викентьевича началась череда лишений и утрат, а в душе произошел надлом. Его покидает жена, не принявшая революцию, — она уезжает, забрав трех дочерей. Новоиспеченный большевик остается с четырьмя сыновьями, младшему из них нет и десяти лет. Тогда же — видимо, дабы не отличаться от других, — он отказывается от своей двойной, явно не пролетарской фамилии.
Через три месяца после образования Якутской АССР председатель Совнаркома издает указ о назначении Вячеслава Бялыницкого народным комиссаром финансов, главой сферы, пришедшей после долгих лет братоубийственной войны в полный упадок. Однако также через три месяца, «ввиду болезни», наркома освобождают от должности. И осенью того же 1922-го он выходит из рядов РКП(б). В результате бесплодных поисков высоких идей в партии он, наконец, понял ее химеричность.
«Этот шаг в корне изменил его жизнь. Сами знаете, коммунисты отступников не прощали. Позже всем, кто допытывался о причинах его поступка, в том числе и мне, дочери, он, глубоко принципиальный и порядочный человек, говорил, что не хотел состоять в партии и быть балластом, утратив искреннюю веру», — говорит Ада Вячеславовна.
Гибель старшего сына подорвала здоровье в общем уже не молодого мужчины. Сын Вячеслав Вячеславович по родовой традиции стал военным. В Абые, где он служил военруком района, его взяли в плен пепеляевцы и заживо сожгли на костре (по другим сведениям, он был облит водой и заморожен).
Шел 1923 год. От страшного известия отца хватил удар, он потерял зрение. Частично восстановить его с помощью передовых методов лечения смог иркутский доктор Толль.
Через пару лет судьба Вячеслава Викентьевича вошла в новый виток. Он снова женился, родились дочь и сын, семья сменила место жительства. «Соратник и товарищ Ойунский, хотя отец никогда его так не называл, видимо предчувствуя надвигающуюся грозовую тучу репрессий, посоветовал уехать из Якутска куда-нибудь подальше», — говорит Ада Вячеславовна.
Так пенсионер Бялыницкий в 1929 году снова оказался в Олекминском районе. И снова пошла благополучная жизнь. Даже войну большая дружная семья пережила, в общем, относительно спокойно в Олекме, прозванной якутской житницей. Здесь Вячеслав Викентьевич помогает организовывать финансово-отчетное дела района, готовит специалистов по учету и продолжает писать заметки в республиканские газеты. Пополняется семья — родились еще три дочери. Наша собеседница появилась на свет в 1937 году, когда отцу было 67 лет. «И в войну не голодали, хоть все по карточкам давали. Мама, по национальности тунгуска, очень хорошо готовила, была белошвейкой и полностью нас обшивала», — вспоминает Ада Вячеславовна.
В Якутск семья смогла перебраться только в 1948 году. И снова столица встретила их неласково. Поселились в старенькой покосившейся избушке по улице Маяковского у самого берега озера Сайсары. Через год умерла мама Ольга Афанасьевна, маленькой Аде шел всего двенадцатый год. Старшие сестры разъехались: кто — учиться, кто — работать.
Осталась Ада одна с больным немощным отцом. Все заботы о доме и престарелом отце легли на хрупкие детские плечи. «Мир перевернулся, когда мамы не стало. И даже не потому, что стало трудно в быту. Холодно? Можно наколоть дров, растопить печку. Голодно — продать или обменять книги на что-нибудь съедобное или натаскать и напиться воды», — вздыхает Ада Вячеславовна, не в силах сдержать слез. Холод, голод оказались для девочки ничем по сравнению с болью утраты самого родного человека. «Мы с папой никогда друг друга не обижали, общались на равных, хоть он и был убеленный сединами старец, повидавший все на своем веку: и в кругосветном путешествии побывал, и шесть языков изучил, и должности занимал, а я совсем маленьким испуганным ребенком. Никогда не читал нотаций. Лишь однажды сказал мне; думай своей головой», — продолжает она.
Так она и жила, полагаясь только на себя, но жизнь посвятив совсем не себе. Отказавшаяся от личной жизни, в 1966 году — когда отца не стало, — она осталась совсем одна. Врожденное чувство ответственности не позволяло Аде ни на секунду забыть об отце: и когда она была малолетней школьницей, и затем — студенткой ЯГУ и молодым специалистом. Чего не скажешь о государстве, на алтарь служения которому положил всю свою жизнь Вячеслав Викентьевич: его задвинули подальше, словно пролистанную книжку. Кроме медали «За достойный труд в Великой Отечественной войне» да звания пенсионера местного значения Родина ничем не отметила заслуги Вячеслава Викентьевича. 13 лет он с дочерью прожил в покосившейся избушке, последние пять — в однокомнатной квартирке на «Ёлочке» безо всяких удобств, которую получила Ада, став специалистом.
«Он никогда ничего ни у кого не просил. Когда я заикалась об улучшении жилищных условий, отрезал: тебе надо, ты и иди. Однако в ответ на все мои прошения слышала одно и то же: «А зачем он вышел из партии?» Конечно же, и его кончина не решила моего квартирного вопроса», — говорит Ада Вячеславовна. Выделение квартиры — пожалуй, единственное, что она когда-либо просила. Даже в самые голодные времена она отказывалась от помощи друзей и родственников.
После смерти отца она посвятила свою жизнь племяннице, дочери сестры, рано ушедшей из жизни. Сейчас с ней на правах внучки живет внучатая племянница Анжелика.
Тем не менее, Ада Вячеславовна ни о чем не жалеет и, если была бы возможность, прожила бы жизнь так же, ничего не поменяв. Единственное, что печалит ее, — тот же жилищный вопрос мешает воссоединиться нашей собеседнице с единственной сестрой: «У отца от двух браков родилось 12 детей. Сейчас мы с Идой остались вдвоем, да только она так далеко — живет в Кюсюре Томпонского района, сюда переехать возможности нет, на все наши просьбы начальники всех рангов отвечают отказом», — вздыхает она.
Фото из семейного архива — Вячеслав Викентьевич Бялыницкий-Бирюля
СОБЕСЕДНИКИ
с Вероникой Федоровой
/Наше время. Якутск. № 17. 29 апреля 2005. С. 30./
Ада Стрелец
ФАМИЛЬНЫМ СХОДСТВОМ БУДЬ ЖЕ ГОРД!..
Заполняя различные документы, мы не задумываемся, что в самой первой графе с аббревиатурой Ф.И.О., где мы обозначаем свое трехступенчатое имя, скрыты целых три вопроса: «Чьего рода?» — фамилия; «Кто?» — имя; «Чей сын?» или «Чья дочь?» — отчество. Остановимся вкратце на слове «фамилия». Если в выражении «фамильное сходство» заменить слово «фамильный» словом «семейный», значение свое оно не потеряет. Связь между тем и другим вовсе не случайна, ведь само слово «фамилия» происходит от латинского famillia, что как раз и значит «семья».
Фамилию мы получаем по родственной эстафете, как правило, от отца, отец — от деда и так далее. Всегда интересно знать цепочку тех, кому ты обязан родовым наименованием. Жаль, конечно, что этимология фамилии принадлежит временным обстоятельствам, и сведения об основном родоначальнике, давшем ее, найти вряд ли возможно. Обкатанные речью, наши фамилии потеряли свое первоначальное значение и привязаны к человеку только лишь как напоминание об очень далеком предке, который мог обрести это семейное наречение по разным причинам: по роду деятельности (к примеру, Кузнецов, Пирожников), по месту проживания, по свойству характера, из-за великого или, наоборот, бесславного деяния и т. д. Но зато, чем дальше углубляешься в корни своего генеалогического древа, тем шире и полнее представление о прошлом собственного рода, а фамилии тех, кто «виновен» в твоем появлении на свет, все так же остаются волшебными ключами, которыми можно открыть много нового не только в истории семьи, но и народа.
У нас в Якутии самое древнее генеалогическое древо — рода Бялыницких-Бируля — восходит к 1332 году. Происхождение двойных фамильных наречений не всегда указывает на дворянские геральдические традиции, но в данном случае это именно так. Фамилия довольно редкая, что дает основание предполагать родство ее носителей. Существуют документы 1568 года, повествующие о Мадском-Бируля, напавшем с казаками на московское войско, и акты 1634-36 гг., написанные Яном Бялыницким-Бируля, возглавляющим Витебское воеводство. В мире изобразительного искусства широко известно имя советского художника-передвижника (вторая волна) Витольда Бялыницкого-Бируля, продолжившего традиции русского лирического пейзажа конца XIX века. В науке знаменито имя Алексея Бялыницкого-Бируля, ученого-зоолога, участвовавшего во многих экспедициях, имеющих мировое значение, в том числе в экспедиции Э. Толля (1900-1903 гг.). В нашей рубрике «Место встречи», которую ведет журналист Алексей Евстафьев, однажды было напечатано письмо редактора православной газеты «Веди» К. Д. Бируля-Маянского с просьбой сообщить любую информацию о роде Бялыницких-Бируля, происходящих из поместных дворян, проживавших в Беларуси. Константин Дмитриевич просил помощи в поисках сведений о Борисе Андреевиче Бялыницком-Бируля, брате зоолога, служившем в Витебском окружном , суде и расстрелянном чекистами в 1918 гаду. В одной из витебских газет 1901 года упоминается помещик А. С. Бялыницкий-Бируля, устроивший в городе на собственные средства метеорологическую станцию, бывший, вполне возможно, отцом братьев Бориса и Алексея.
Вот самые известные люди этой фамилии, и мало кто знает, что первым наркомом финансов Якутии был один из выходцев потомственного дворянского рода В. В. Бялыницкий-Бируля, ровесник Ленина, сын полковника, участника русско-турецкой войны. Кстати, художник и зоолог Бялыницкие-Бируля - его двоюродные братья.
В 1921 году Вячеслав Викентьевич вступил в партию большевиков, а через год вошел в состав правительства ЯАССР как народный комиссар финансов, несмотря на то, что семья была против. Сестра Ольга, музыкант с варшавским консерваторским образованием, порвала отношения с братом, а жена вообще уехала с тремя дочерьми в Уфу. Далее происходит непредвиденное: в том же году Вячеслав Викентьевич начинает катастрофически терять зрение и пишет заявление о выходе из рядов ВКП(б) по состоянию здоровья. Ему, человеку удивительной честности, не хотелось быть «балластом партии».
Казалось, позади все разрушено, но создалась новая семья, и начали рождаться дети. По совету Ойунского, предвидевшего опасность репрессий, Вячеслав Викентьевич отправился с семьей в Олекминский улус, где работал до 1948 года. Будучи 70-летним, он даже руководил артелью «Сибиряк».
Потомок старинного дворянского рода, Вячеслав Викентьевич внес огромный вклад в формирование финансовых структур советской Якутии, в ее постреволюционную экономическую стабилизацию, состоял в членах Императорского Русского географического общества, был страстным охотником, имеющим на счету двадцать добытых медведей, и любящим отцом двенадцати детей... Кстати, младшая дочь Ада родилась, когда ему исполнилось 67 лет. До конца жизни (а прожил Вячеслав Викентьевич 96 лет) он сотрудничал с центральными и местными газетами и журналами. Его острые заметки и фельетоны, замечательные рассказы и очерки в «Ленских волнах» хорошо помнят пожилые коллеги, работавшие в «Социалистической Якутии».
Прочно связана с историей Якутии и судьба старшего сына Вячеслава Викентьевича, тоже Вячеслава, по старой семейной традиции выбравшего военную стезю. С отличием окончив Томское военное училище, молодой и порывистый, он не сразу принял советскую власть и даже участвовал в контрреволюционном перевороте в Среднеколымске. Но затем, взвесив за и против, перешел к большевикам, сразу был назначен военруком Абыйского фронта и вскоре погиб во время столкновения с бандой Пепеляева. По одним свидетельствам, пепеляевцы сожгли его заживо, по другим — облили водой и оставили на морозе.
То, что сын был тезкой отца, сыграло с памятью о нем злую шутку. Имя военрука Вячеслава Бялыницкого-Бируля внесли, в список участников исторического сражения, о чем свидетельствовала надпись на установленном в Абыйском улусе памятнике. Но затем человек, не знающий о нем, но знакомый с отцом и прекрасно осведомленный в том, что Вячеслав Викентьевич, хоть и не очень здоров, но вполне жив, принял надпись за ошибку и сообщил о ней улусному руководству. Власти распорядились убрать с памятника имя героя...
Зрение Вячеслав Викентьевич потерял из-за вести о гибели сына и обрел его благодаря врачебному искусству иркутского офтальмолога со странно повторяющейся в родовых скрижалях фамилией Толль.
...В Хандыге проживает дочь первого наркома финансов Якутии Ида Вячеславовна, заслуженный работник связи РС(Я), в Якутске — самая младшая, Ада Вячеславовна, много лет проработавшая в Институте мерзлотоведения и все последние годы ухаживавшая за отцом. Большую династию потомственных связистов г. Ленска представляет ветвь Бялыницких-Бируля, произошедшая от внука Вячеслава Викентьевича, полного тезки своего легендарного деда.
Так получилось, что семьей Бялыницких-Бируля заинтересовала меня Элеонора Львовна Югай, главный инженер проекта института «Сахапроект». И даже не этой самой семьей, а причудливым переплетением нескольких родов, вписанных в славную летопись якутской истории, к вершине которого восходит внук Элеоноры Львовны, тринадцатилетний Лева Бутаев, по мере своих возможностей с увлечением занимающийся генеалогическими исследованиями. Внучка финансиста Бялыницкого-Бируля Эльвира Владиславовна, известный в своем окружении топограф, приходится ему бабушкой с другой стороны. Но чтобы не запутаться, вернемся к этой «стороне» позже.
Нельзя не вспомнить об отце Элеоноры Львовны, Югай Льве Андреевиче, заслуженном враче РСФСР и ЯАССР, кавалере ордена Трудовой Славы, отличнике здравоохранения Якутии, возглавлявшем I хирургическое отделение Якутской городской клинической больницы с 1955 по 1969 годы. Сразу же после окончания в 1937 году Военно-медицинской академии Льва Андреевича репрессировали. Два года он пробыл в заключении, затем, с 1940-го и до пенсии, работал в якутских больницах, руководил и был главным хирургом Минздрава ЯАССР.
Лев Андреевич написал одну из ценнейших монографий о раке в Якутии, был автором многочисленных научных статей, настоящим врачом-патриотом. А вспоминают его как простого, очень сердечного и отзывчивого человека. Пациенты, коллеги, семья его обожали. Одних он спасал от болезней — блестяще оперировал и лечил. Для вторых был высоким примером, крупным профессионалом, общепризнанным учителем лучших хирургов Якутии. Дочерей и сына он вместе с женой, Ядвигой Теофиловной, заслуженным учителем ЯАССР и РСФСР, вырастил и дал им образование. По стопам Льва Андреевича пошла дочь Гермина, получив специальность врача-реаниматолога, внучка Елена стала кардиологом.
Елена Ивановна Тросько, заведующая кардиологическим отделением больницы ЯНЦ, — дочь Элеоноры Львовны Югай и мама Левы Бутаева. Отец мальчика Сергей Бутаев — юрист, дед, Арсен Сосланбекович Бутаев, — бывший работник авиации, сейчас на пенсии. Фамилия Бутаевых происходит из старинного осетинского рода. Прадед мальчика, Сосланбек Асланбекович Бутаев, был в 1940-50-х годах председателем Госплана Якутии. Выйдя на пенсию в начале 70-х, преподавал в ЯГУ на строительном факультете. Семейная летопись хранит интереснейшие детали из жизни Сосланбека Асланбековича, связанные с историей становления республики. Например, о том, как он с первым секретарем обкома С. З. Борисовым привез в Москву первые якутские алмазы в коробке из-под сигарет «Герцогиня Флор». Благодаря этой коробке алмазы беспрепятственно «доехали» к заседанию Политбюро, чтобы доказать: для освоения алмазных месторождений Якутии необходимы деньги. После проведения соответствующей экспертизы А. Микоян распорядился выдать 70 миллионов рублей на строительство мирнинской дороги.
...О семьях, давших жизнь Леве Бутаеву, можно рассказывать долго. Родственники часто встречаются, любят посидеть на даче за воспоминаниями и шашлыками.
Недавно был воссоздан герб «Бялыня» шляхетского рода Бялыницких-Бируля, графическое изображение и описание которого находится в Оршанском гербовнике Витебского архива. Его вы видите на фото, на груди потомка славных фамилий Левы Бутаева.
Фото из семейного архива.
/Якутия. Якутск. № 76. 23 сентября 2005. С. 15./
Эти строки из очерка, напечатанного в газете «Ленские волны» за № 7-19 от 21 мая 1915 года, принадлежат первому министру финансов Якутии. Публицисту, писателю, журналисту, географу, члену Императорского Русского Географического общества, члену первого правительства социалистической Якутии — Вячеславу Викентьевичу Бялыницкому-Бирюле.
Поразительно, как при своей занятости ему удавалось воссоздавать неповторимые образы природы и так мастерски отражать их на бумаге. В его коротеньких произведениях заложен огромный жизненный смысл, сохранена именно та свежесть восприятия природы, которая всегда останется характерной для него и неповторимой.
После прочтения его очерков надолго остаются в сознании пленительные образы родной природы, охотников и рыболовов.
Вот начал таять снег. Появилась хрупкая, трогательная первая зелень. И тут же возникают образы, навеянные осенней природой. Торжественна красота осеннего золота лесных опушек. А далее — вырисовываются картины якутской суровой зимы с задумчивыми темными елями. И все это увидено глазами человека, нежно любящего природу своей страны, и эту любовь передающего тем, кто оказывается читателем созданных им произведений.
В ходе работы нам пришлось пролистать не одну страницу из документов, так бережно сохраненных дочерью Бялыницкого — Адой Вячеславовной. К счастью живы еще потомки Вячеслава Викентьевича. Так же, как их отец, они продолжают работать во благо народа. При встрече Ада Вячеславовна поведала много интересного о своем отце. Поделилась воспоминаниями и письмами, которые ей присылали из Беларуси, с надеждой узнать о нем как можно больше. И, в свою очередь, предоставляли копии документов еще XVII века, непосредственно касающихся родословной Бирюлей.
Из них видно, что предки Бирюли очень старого и благородного дворянского рода, несколько веков имевшие свой герб в виде подковы, креста и стрелы, который символизировал крепость рода Бирюлей, справедливость и служение Родине. Так и повелось, что потомки с честью служили и творили в той стране, где пустили свои корни их предки.
Уважаемая редакция! Патриотическим клубом «Виват, Россия!» Саха-корейской средней общеобразовательной школы собран уникальный материал о жизни и творческой деятельности Вячеслава Викентьевича Бялыницкого-Бирюли.
В ходе поисковой работы были найдены его рукописи, в одной из которых содержалась просьба в случае его смерти опубликовать его рассказы в журнале «Охота», с которым он поддерживал тесные отношения в период с 1907 по 1917 годы.
Уважаемая редакция журнала, мы благодарны, что вы проявили интерес к нашей работе и надеемся, что поможете нам выполнить последнюю волю В. В. Бялыницкого-Бирюли. Мы считаем, что его труд достоин внимания и вызовет интерес широкого круга читателей.
Саха-корейская средняя общеобразовательная школа, руководитель клуба «Виват, Россия» Ким Бэла Алексеевна
/Охота. № 2. Москва. 2011. С. 40./
ТАЙНА ФАМИЛИИ БЯЛЫНИЦКИЙ
Не так много людей осталось в нашей республике, кто был бы лично знаком с людьми, повлиявшими на ход истории. Одна из немногих — Ада Бялыницкая, которая немалую часть своей жизни потратила на поиски информации о своем роде, наводила справки и в Польше, и в государственном архиве Иркутской области. Мало кто знает, что её отец, Вячеслав Бялыницкий-Бирюля был первым народным комиссаром финансов и участвовал в становлении Якутской АССР.
Начало рода
Всего в семье Ады Вячеславовны было одиннадцать детей, не считая ее. Ада Вячеславовна — последний ребенок, появившийся на свет, когда ее отцу было уже больше шестидесяти. Она с придыханием вспоминает годы своего детства:
— Мы с папой никогда друг друга не обижали, общались на равных, хоть он и был убеленный сединами старец, повидавший все на своем веку: и в кругосветное путешествие ходил, и шесть языков изучил, и должности занимал, а я — совсем маленьким испуганным ребенком. Никогда не читал нотаций. Лишь однажды сказал мне: «Думай своей головой!». Отец хоть бедствовал, но никогда никого ни о чем не просил и никакими благами не пользовался. Он был честный и благородный человек.
Ада Вячеславовна стопками раскладывает старинные фотографии, некоторые выглядят, будто сделаны лет двадцать назад, на самом же деле им больше ста лет, документы, которые тоже хранит очень бережно. Не осталось уже современников той эпохи, когда Якутия только начала развиваться в советском пространстве. Чтобы рассказать о первом наркоме финансов, нужно немного вспомнить и о его отце. Викентий Бялыницкий-Бирюля был военным полковником царской армии и участвовал в русско-турецкой войне. Потом Викентия Доминиковича отправили в Сибирь, где родился и вырос Вячеслав.
Из аристократов в наркомы
От воинственных предков сохранился родовой герб, на котором изображены лук, стрела и рыцарский шлем. Вячеслав хотя в отличие от своего отца и не стал военным, все же повидал немало и принял участие в революции. Стоит прислушаться к рассказам Ады Бялыницкой и углубиться в перипетии жизни наркома, сразу же становится понятно, что личность Вячеслава Бялыницкого неоднозначная и неординарная.
В начале века, в 1900 году, Вячеслав Викентьевич переезжает в Якутию и становится бухгалтером казначейства. Он с молодости много писал и занимался бухгалтерским делом. Живя в Иркутске, он печатал свои работы в сибирских газетах и журналах. Позже он начнет писать в такие издания, как газета «Якутская окраина» и журнал «Ленские волны». Своей литературной работой он вызвал ненависть к себе местных властей, и они неоднократно пытались привлечь его к судебной ответственности. В общем, с царской властью у Вячеслава Викентьевича отношения не заладились. Чего только стоит его поступок, когда в Верхоленске он помог убежать двум политическим ссыльным. Естественно, когда началась революция, Бялыницкий стал в ряды большевиков. После смены власти, когда у руля страны стали коммунисты, в 1918 году Бялыницкий по предложению самого Максима Аммосова приступил к организации финансового дела новой советской республики. Вскоре власть снова сменилась, и Бялыницкого на десять месяцев посадили под домашний арест. В декабре 1919 года власть «белых» ушла окончательно, и Вячеслав Викентьевич снова пополнил ряды революционеров. В 1920 году он участвует в национализации банков, конфискации имущества купца Кушнарева. В 1922 году входит в состав первого правительства республики, как нарком финансов. Одновременно в качестве бойца ЧОН (части особого назначения) принимает в участие в охране города Якутска.
Став наркомом финансов, Вячеслав Бялыницкий пытался выровнять положение, но в новой социалистической республике кризиса было не избежать. Позже он оставил должность «в связи с состоянием здоровья» и совершил неслыханный по тем временам поступок - порвал все свои отношения с партией, выйдя из её членов. Он не хотел ни с кем обсуждать свой поступок и единственное, что он сказал своей дочери по этому поводу «я не хочу быть балластом». Загадка его поступка покрыта мраком неизвестности. Был ли он не согласен с курсом партии или же он просто в силу возраста решил дать дорогу молодым. Это так и останется загадкой даже для его дочери. Но этот поступок нельзя назвать рядовым, поскольку выход из партии означает, что он в обществе того времени становится изгоем.
В том же году в жизни Вячеслава Викентьевича началась череда лишений и утрат, а в душе произошел надлом. Его покидает жена, так и не приняв революцию — она уезжает, забрав с собой трех дочерей. Новоиспеченный большевик остается с четырьмя сыновьями, младшему из них не было и десяти лет. Тогда же — видимо, чтобы не отличаться от пролетариата, — он отказывается от своей двойной фамилии. Позже от рук белых погибает его сын, перед смертью сына пытали, а напоследок его то ли сожгли, то ли, выставив на мороз, обливали водой. Вячеслав, узнав об этом, с трудом переносит несчастье и теряет зрение. Только благодаря стараниям иркутского врача — немца Толя, зрение к нему возвращается. По совету своего товарища по партии Платона Ойунского, Бялыницкий оставляет свой пост наркома и уезжает в Олекминский район. Там он так же плодотворно работает на финансовой ниве.
Он прожил в Олекминском районе до 1948 года. Потом он вернулся со своей семьей в Якутск, где они жили в старенькой покосившейся избушке по улице Маяковского у самого берега озера Сайсары. Избушка была насыпная, продуваемая всеми ветрами. Через год умерла вторая жена, маленькой Аде шел всего двенадцатый год. Старшие сестры разъехались: кто — учиться, кто — работать. Ада Вячеславовна осталась совсем одна с больным отцом на руках. Все заботы о доме и престарелом отце легли на хрупкие детские плечи.
Ему один его знакомый врач сказал, что Вячеслав Викентьевич проживет 100 лет. И его слова оказались не просто поэтическим выражением, и были очень даже близки к истине. Вячеслава Викентьевича не стало 5 декабря 1966 года, ему было на тот момент 97 лет. Ада Вячеславовна тогда в последний раз держала за руку того человека, которого перемолола в своих жерновах история. Ада Бялыницкая прожила всю свою жизнь бок о бок со своим отцом и была рядом с ним до самого его последнего момента. После его смерти она продолжает хранить память не только о своем отце, но и собирает информацию о своем роде. И мало кто сравнится с ней, которая по крупицам собирает историю древнего рода. Аду Бялыницкую сейчас интересует один вопрос — сохранились ли потомки первого советского правительства республики, которые помнят и знают славную историю своих предков?
Дмитрий/Михайлов
/Наше время. Якутск. № 6. 17 февраля 2012.С. 34./
Вице-спикер якутского парламента Ольга Балабкина, поздравляя коллектив с важной исторической датой, сказала: «Для меня лично с газетой «Якутия» связана история моей семьи. В 1959 году в статье журналиста Владимирова старейшим корреспондентом Якутии был назван мой прадед, Вячеслав Викентьевич Бялыницкий-Бируля. Я сегодня хочу вручить главному редактору газеты «Якутия» Виталию Валерьевичу его фотографии, чтобы в коллективе газеты помнили о том, что первый министр финансов республики Бялыницкий-Бируля был его старейшим корреспондентом».
В ЯКУТСКЕ БЫЛО ШУМНО...
В руках у меня потрепанная, пожелтевшая от времени районная газета «Ленский коммунист», вышедшая в свет 40 лет назад — 7 ноября 1977 года. В этом юбилейном номере, посвященном 60-летию Великой Октябрьской революции 1917 года, среди новостей, заметок и репортажей находим небольшую статью журналиста Е. Чупровой «Слушая время».
Журналист пишет об очевидце Февральской и Октябрьской революций, непосредственном участнике Гражданской войны в Якутии — Викентии Вячеславовиче Бялыницком. Раритетную газету с фотографией дедушки по материнской линии бережно хранит в своем семейном архиве внучка Викентия Вячеславовича, вице-спикер парламента республики Ольга Валерьевна Балабкина...
Кроме старинной газеты, Ольга Валерьевна предоставила нам и выписки из дневника воспоминаний своего деда. А биография у Викентия Вячеславовича Бялыницкого, внука польского генерала, сосланного за мятеж в Иркутск, сына наркома финансов нашей республики, участника становления Советской власти в Якутии, была чрезвычайно интересной, насыщенной боевыми событиями. И неудивительно, что именно о нем написала Ленская районная газета в своем юбилейном номере.
Вот как в 1977 году Викентий Вячеславович вспоминает, как он встретил Февральскую и Октябрьскую революции...
– 1917 год. Февральская революция застала меня в с. Кутана Вилюйской группы районов, где я работал в отделении связи монтером. Однажды якутский телеграф предложил отделению связи в 12 часов ночи связаться по аппарату с Якутском: будет передан манифест царя. Манифест начался со слов: «Божьей милостью Мы, Николай Второй Самодержавец всея Руси, царь Польский, царь Финляндский и.т.д. Отрекаюсь от престола в пользу наследника, Алексея». Наследник Алексей отрекся от престола в пользу Великого князя Николая Николаевича, и Великий князь отрекся от престола. Так началась Февральская революция, кончилась царская династия.
А потом был Октябрь. Узнали мы об этом с опозданием – связь была прервана, типография не работала. А и узнав, не могли толком понять, что к чему. И что такое Советская власть, не сразу разобрались. В Якутске, где я жил в то время, власть чередовалась: то белые, то красные, то эсеры... Шумно было. Собрание за собранием...
В 1918 году против Временного правительства первыми забастовали рабочие типографий. Мы, связисты, их поддержали. В течение двух месяцев держались рабочие. На два месяца была прервана связь с Иркутском. В июне в город прибыл отряд белогвардейцев под командованием поручика Гордеева. Большевики ушли в подполье. Гордеев установил власть белых, забастовку ликвидировал, главарей посадил в тюрьму, а нас заставил работать.
В марте 1919 года по распоряжению Колчака я был мобилизован и отправлен в Иркутск, откуда в составе маршевой роты отбыл на фронт. На фронте меня, как связиста, зачислили в полковую связь. А в то время солдаты, разобравшись что к чему, в одиночку и целыми взводами, ротами перебегали к красным. Представился такой случай и мне. Перебежав к красным, я сказал командиру полка, что желаю служить в Красной Армии, что я связист, хорошо знаю скородействующий аппарат Юза, аппарат Морзе и телефоны. Командир полка меня отправил к командиру 130 дивизии. Мои знания проверили и назначили механиком связи при штабе дивизии. В мои обязанности входило ремонт аппаратов Юза, Морзе и телефонов, при переезде дивизии устанавливал аппаратуру, связь держали полками.
Наша 130 дивизия с боями продвигалась вдоль железной дороги. В 1920 году штаб дивизии стоял в г. Канске. Здесь увидел я Каландаришвили. В апреле дивизия прибыла в Иркутск. Здесь я заболел брюшным тифом. Проболел два месяца, за это время дивизию отправили на запад.
Через врачебную комиссию я был освобожден от службы, демобилизовался и вернулся в Якутию. Это был 1921 год. Город находился в осадном положении. На улицах — баррикады, с 6 вечера по городу ходили патрули. Я был в то время бойцом ЧОН (часть особого назначения), партизанил, был бойцом в роте ГПУ (командир Мизин)...
Из статьи в газете «Ленский коммунист» мы также узнаем о том, что бандиты не раз угрожали смертью В. В. Бялыницкому и его семье. Так было в Синске, когда чуть не погибла семья Викентия Вячеславовича. Лишь чудом им удалось спастись.
Читая выписки из дневника непосредственного участника Гражданской войны, явственно ощущаешь, в каких трудных условиях шло становление Советской власти в Якутии. Вот как описывает эти исторические события Викентий Вячеславович: «В марте 1922 года в Якутск со своим отрядом прибыл легендарный полководец Строд. За ним следовал командующий вооруженными силами Якутии Каландаришвили со своим штабом в 30 человек. Не доезжая 45 км до города, он попал в засаду и вместе со своим штабом погиб. После гибели Каландаришвили командующим вооруженными силами был назначен Байкалов, который благополучно прибыл в Якутск. Велась борьба с бандитами с марта 1921 года по июнь 1922 года. В июне 1922 года на 5 пароходах с буксировкой барж прибыли Петроградский полк, 227 полк, отдельная телеграфно-строительная рота связи, привезли пушки, пулеметы, гранаты, оружие и боеприпасы. В это время на подмогу бандитам подоспели генерал Пепеляев и генерал Ракитин, которые были хорошо вооружены и готовили поход на Якутск.
В феврале 1923 года наши войска вышли в поход на Амгу, где стоял Пепеляев. Я из ЧОНа был передан в отдельную роту связи как знающий местные условия. Нашу роту связи поставили в заслон от Якутска в 100 км. На Амгинский тракт. Вот здесь на нас напал генерал Ракитин. Бой был для нас тяжелым, его офицеры были снабжены винчестерами. Несмотря на это, мы сражались отчаянно и Ракитин, потеряв более 70 человек — офицеров, фельдфебелей, унтер-офицеров и более 100 бандитов-якутов — отступил.
В Амге бой был жестоким, наши разбили войска Пепеляева, сам он с остатком офицеров бежал. Банды якутов были разгромлены, их главный главарь Куликовский отравился, Пепеляев сдался в плен, Ракитин застрелился. Так закончилась бесславная авантюра белогвардейщины, так закончилась Гражданская война в Якутии. Я вновь поступил работать в связь...».
В 1954 году за беспрерывную и безупречную работу в связи, а также за участие в становлении Советской власти Викентий Вячеславович Бялыницкий был награжден высшей правительственной наградой — орденом Ленина.
В газетной статье также мы читаем: «Около 20 лет Викентий Вячеславович на пенсии, но мысли уехать из Якутии не было никогда. И не только потому, что здесь родились и выросли его дети (у Викентия Вячеславовича 9 детей, 26 внуков, 9 правнуков). Как уедешь из тех мест, где вихрем пронеслась твоя боевая юность, где закалялся, мужал характер, где впервые узнал, что такое Советская власть?!».
Рина Рябинина
/Ил Түмэн. Якутск. 10 ноября 2017. С. 18./
ЗЕМЛЯК-ЛИТЕРАТОР ИЗ ЯКУТИИ
В библиографическом справочнике «Писатели Восточной Сибири», изданном в Иркутске в 1973 году, есть пометка о публикации «Рассказы об Ойунском» в шестом номере журнала «Хотугу Сулус» («Полярная звезда») за 1960 год. Автор — В. В. Бялыницкий-Бируля. Нет никакого сомнения, что фамилия наша, белорусская. Но кто он — белорусский друг родоначальника современной якутской литературы?..
Конечно же, не Витольд Каятанович, знаменитый художник. А может... Память лихорадочно вспоминает очерк из книги В. Грицкевича «От Немана до берегов Тихого океана». Герои того уникального тома — уроженцы Беларуси, которые прокладывали новые маршруты в Сибири и на Дальнем Востоке.
Раскрыв обложку, находим и нужный рассказ: в очерке «За розовой чайкой» историк и краевед знакомит с зоологом Алексеем Андреевичем Бялыницким-Бирулей. Годы жизни — 1864-1937. Но ведь в Сибири он был только во время полярной экспедиции. Летом 1902 года на острове Новая Сибирь, к северу от Якутии, изучал необычную птицу — розовую чайку. Притом у героя очерка В. Грицкевича другие инициалы, и ни одним словом исследователь не упоминает о встрече Бялыницкого-Бирули с Ойунским. А имел бы место такой факт, то вряд ли обошел бы его вниманием скрупулезный биограф многих наших земляков. Впрочем, Платон Ойунский и родился только в 1893 году. Словом, зоолог Бялыницкий-Бируля здесь ни при чем.
Видно, что разгадки относительно В. В. Бялыницкого-Бирули нужно искать прежде всего в Якутии. И оказывается, что некоторая информация о нашем земляке-литераторе лежит, по существу, на поверхности. В том же «Хотугу Сулус» еще в 1960 году (в шестом номере) была напечатана статья Л. Габышева «В. В. Бялыницкий-Бируля». Здесь и снимок пожилого возраста человека в очках, с длинными шляхетскими усами. После короткой биографической заметки — публикация рассказов, записок нашего земляка в переводе на якутский язык.
«На фотографии с метрики вы видите девяностолетнего человека. Сейчас он живет в западной части города Якутска у озера Сайсары», — пишет Л. Габышев.
Из этого источника, а также из других публикаций-свидетельств сложился некоторый портрет литератора-естествоиспытателя Вячеслава Викентьевича Бялыницкого-Бирули. Родители его — из Беларуси. Здесь, в Беларуси, в семье полковника царской армии и учительницы французского языка и родился Слава. Как свидетельствуют якутские авторы, приблизительно в 1869 году отец будущего литератора участвовал в русско-турецкой войне. Вместе с родителями юный Слава переехал в Восточную Сибирь, которая и стала любимой страницей в жизни Бялыницкого-Бирули на долгие десятилетия.
Образование получил в Иркутске. А трудовая биография началась в Верхоленске. Там Вячеслав занял должность бухгалтера казначейства.
На начало века приходятся и первые серьезные шаги Бялыницкого-Бирули на литературной и журналистской ниве. Молодой бухгалтер шлет свои сообщения в местные периодические издания — «Восточное обозрение», «Сибирь», «Иркутский вестник», «Губернские ведомости». Вячеслав не замыкался в домике, составленном из одних цифр. Писал о социальном положении простого народа. Сейчас может кому не нравится такая характеристика публицистического задора Бялыницкого-Бирули, но зачем выбрасывать хорошее слово из песни: молодой человек защищал рабочих, охотников, писал острые корреспонденции, фельетоны. Не раз местные власти пытались привлечь рачительного корреспондента к ответственности.
В Верхоленске Вячеслав Викентьевич познакомился с политическими ссыльными. Двум из них помог убежать на Запад. Вот как об этом вспоминает сам Бялыницкий-Бируля: «Оказал помощь в бегах... двум ссыльным. Если бы об этом узнали, меня бы убили...»
Интересно, что 8 февраля 1880 года в Иркутске состоялся еще один побег с участием Бялыницкого-Бирули. Нашему земляку-литератору было тогда всего лишь десять-одиннадцать лет... И разговор — о человеке с его фамилией... А упоминается тот побег в работе С. Ф. Коваля «Польские ссыльные и народовольческие организации в Восточной Сибири в 1879-1882 годах». Вот что пишет исследователь: «По делу о побеге с Иркутского тюремного замка в ночь на 8 февраля 1880 г. девяти народовольцев (И. Колошенко, Г. Березнюк, И. Тищенко, А. Калюжный, П. Позен, ... Г. Иванченко, названный «неизвестным, раненым в голову» при задержании) следствием было установлено, что к побегу имеет отношение только группа арестованных народовольцев (около десяти человек, в их числе три поляка — М. Чачковский, Л. Чарневский и И. Щапаньский), а также «хранитель» — политический ссыльный А. Лукашевич, срочный арестант — немец Ч. Ф. Лейхнер (был прислугой у надзирателя тюрьмы Селиванова и подготовил побег через кладовые помещения, где жил смотритель) и смотритель госпиталя Бялыницкий-Бируля, который доставлял из парикмахерской Фрейнберга «накладные бороды» для беглецов». Как видим, еще один наш земляк из рода Бялыницких-Бирулей возникает из неизвестности. Также пока что загадка...
Но вернемся к судьбе Вячеслава Викентьевича. Работу бухгалтера, счетовода, литературные и журналистские хлопоты он сочетал с охотой. Современники свидетельствуют, что Бялыницкий-Бируля убил двенадцать медведей, охотился на лося, на белку. Да убить зверя, прийти домой с добычей — разве это являлось самоцелью литератора?! Наш земляк спешил в тайгу как влюбленный в природу человек. Неравнодушно относился Бялыницкий-Бируля к браконьерам, всячески боролся со злостными насильниками природы.
Постепенно Вячеслав Викентьевич становится активным корреспондентом центральных российских изданий. В первую очередь — журналов «Охота», «Русская охота». Еще в июле 1905 года редактор журнала «Охота» обращался к нему с просьбой: «Вы самый активный сотрудник, очень много помогаете нам. Опишите, пожалуйста, более подробно таежное охотничье хозяйство».
Где-то после 1910 года Бялыницкий-Бируля переселился в Якутск. Занимался по-прежнему финансовым делом. А в свободное время корпел за письменным столом, ходил на охоту. Много публикаций появляется в то время в изданиях «Ленские волны», «Якутская окраина». Вячеслав Викентьевич с этнографической точностью вырисовывает якутский быт. Среди других произведений привлекает внимание лаконичная, художественно краткая зарисовка «Сандра». В центре повествования — молодой якутский парень, которого зовут Сандра. В публикации с присущей автору детализацией рассказывается о неудачной попытке Сандры очистить соседские ловушки. «Наградой» за то, что вытащил трех чужих зайцев, стала Сандру отпущенная из последней ловушки небольшая стрела с металлическим наконечником.
В том же 1915 году «Ленские волны» печатают и небольшой рассказ «Чирок». Несложный его сюжет — о борьбе молодой утки за свою жизнь. Раненый уже, упав на землю, чирок все же перед самым носом охотника вырывается в воздух. Читая естественные, этнографические статьи В. Бялыницкого-Бирули, постепенно приоткрываешь для себя мир якутской, сибирской природы. Многие публикации нашего земляка, особенно рассказы, зарисовки об охотничьем хозяйстве, путешествиях человека с ружьем, можно сравнить с творчеством (также почти неизвестным современному читателю) белорусского довоенного писателя-естествоиспытателя Миколы Целеша. Та же умиленность в рассказах о лесных чащах, та же забота о животных и птицах, внимание к ним, а вовсе не натуралистическое описание, как добывают охотники свои трофеи. Может, еще так тепло писал, восстанавливал словом впечатления от увиденного, подсмотренного у природы выдающийся белорусский писатель Ярослав Сильвестрович Пархута. Чтобы так писать, нужно, прежде всего, любить природу, чувствовать свою сопричастность с ней...
Еще при жизни Вячеслава Викентьевича Бялыницкого-Бирули ряд его произведений был переведен на якутский язык.
Литературные плоды Бялыницкого-Бирули могли быть, безусловно, намного богаче: все-таки прожил наш земляк почти сто лет. Но все мы — заложники своего времени, определенных жизненных обстоятельств. А самое главное — тех политических, социальных коллизий, что случаются с миром, страной, с обществом, всеми нами без всякой на то оглядки со стороны интересов человека-единицы... После Октябрьской революции, поверив большевикам, Бялыницкий-Бируля становится активным участником многих мероприятий, которые проводит молодая советская власть. По предложению ее руководителей в Якутии наш земляк принимает решительные меры по организации финансового дела в городе, в крае. Но вскоре происходит новый переворот. Многие якутские большевики были арестованы, вывезены за пределы края. В. Бялыницкий-Бируля почти 10 месяцев содержался под домашним арестом. В декабре 1919 года — очередная смена власти, колчаковщину разбили. И Бялыницкий-Бируля — снова активный политический, государственный работник советской власти. В 1920 году, искренне веря Советам, участвует в национализации банков, конфискации имущества купца Кушнарёва. В первом составе правительства Якутии Вячеслава Викентьевича назначают наркомом финансов.
А с началом коллективизации, когда друг его — Платон Ойунский — был репрессирован, Бялыницкий-Бируля едет в колхозы глухого Алекминского района, помогает готовить кадры бухгалтеров, организует финансово-счетную систему. Имея за плечами 70 лет, Вячеслав Викентьевич возглавил алекминскую артель «Сибиряк». Да старые болезни все же дали о себе знать.
Осталась одна забота — литературный труд, общественная работа. Вячеслав Викентьевич — постоянный автор газеты «Социалистическая Якутия» (кстати, после освобождения из лагеря в этом же издании с различными публицистическими заметками выступал и белорусский поэт Сергей Михайлович Новик-Пяюн).
Вот то, что удалось открыть...
[С. 327-333.]
.png)
.png)
.png)
