.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
«СЕРЖАНТ БЕЗ ПРОМАХА»
С кем тебя, храбрый воин, сравню я?
С чем сравню я отвагу такую?
К. Урастыров
Встреча с удаганкой была для меня очень счастливой: я столько интересного и необычного узнал. Но это было не все. Перед самым отъездом я узнал от Касьяна, что знаменитый охотник-снайпер Федор Охлопков – их близкий родственник и тоже чуточку шаман.
Он освобождал Беларусь, - рассказывал мне Кася, - ты об этом наверняка слышал. Но вряд ли знаешь, что эти все его 14 ранений должны были быть смертельными. Что его спасло чудо? То-то.
Федор Матвеевич прибыл на фронт с сибирскими дивизиями в самый критический момент для Москвы. Фашисты были не только остановлены, но и отброшены от нее. С этого и начался его славный путь. Охотник бил белку только в глаз. Винтовкой с оптическим прицелом он управлял по-мастерски.
Армейский журналист, старый друг Охлопкова, в свое время показывал мне несколько пожелтевших папок. Тут были фотографии и вырезки фронтовых газет. С них смотрел на меня с веселым взором добродушный человек. Рядом с портретами стихи и очерки, посвященные бывшему охотнику.
В Минском музее Великой Отечественной войны мне рассказали несколько невероятных историй об Охлопкове.
Это было на границе Смоленской области и Белоруссии, - говорила сотрудница музея. - Преследуя с умением удирающих гитлеровцев, он вышел на окраину небольшого села. Вдруг оптический прицел Охлопкова выхватил жуткую картину. Четверо вражеских солдат окружили беззащитную женщину с ребенком. Три выстрела прозвучало один за другим. Последний фашист в бессильной злобе замахнулся прикладом автомата на ребенка. Ударить он не успел. «Сержант без промаха» уложил и этого изверга.
В бою за деревню Белая наш батальон залег под губительным огнем двух фашистских пулеметчиков. Гитлеровцы укрылись за толстыми бетонными стенами, которые не брали даже снаряды. К вражеским гнездам пополз смельчак Охлопков. Сверкнул один выстрел, через несколько минут - другой. Сразу стало необычайно тихо. Пулеметы навсегда захлебнулись.
В июне 1944 года советские войска перешли в наступление под Витебском. Гитлеровцы направили сюда своих лучших снайперов, которые охотились за командирами наступающих подразделений. И тогда фашистских меткачей стал обезвреживать Федор Охлопков.
В Минске я не смог встретиться с якутским снайпером, куда он однажды приезжал. Он был короткое время, да и не очень жаловал бойких газетчиков.
- Я помогу вам познакомиться, - пообещал мне Кася. - Но по дороге походим по тайге. Сможешь взять несколько белок? Но обязательно в глаз!
Когда мы входили в юрту Федора Охлопкова, в вещмешке у меня было несколько зверьков. Кажется, я достиг неплохих успехов.
На столе появились якутские лакомства: строганина из омуля и чира, балык из нельмы, отварные оленьи языки и замороженная малина и земляника со взбитыми сливками.
Рекомендации Каси произвели на «сержанта без промаха» благоприятное впечатление. Он не стал глядеть белок, которых я принес в рюкзаке, поверив в мое охотничье мастерство. Говорил со мной без утайки.
- Друзей у меня много среди русских, белорусов, украинцев много, - рассказывал он. - До сих пор пишем письма, хотя и редко. В Минске, в музее, есть моя фотография, например, с грузином Квачантерадзе, тоже снайпером. Раньше часто сябры, а по-якутски дагоры, прилетали ко мне на рыбалку, охоту и просто отдохнуть.
Я попросил припомнить самый последний его бой.
- Это было 23 нюня 1944 года, - нервно говорил он. - Осколок снаряда попал прямо в грудь. Он застрял в кармане, где были солдатская книжка, партбилет и письма из дома. Меня перевязали и хотели отправить с передовой. Я остался: нужно было снять двух гитлеровских «кукушек». Одна навек замолчала. Но вторая в этот момент засекла меня. Фашистская пуля вошла прямо в канал ствола снайперской винтовки. Произошел взрыв в патроннике. Трудно поверить?
- Я видел эту винтовку в Москве, в Центральном музее Советской Армии, - ответил я. - Хотя до сих пор удивлен, как можно было после, этого остаться живым.
- Он у нас везучий, - хитро улыбнулся Касьян, - как и вся наша родня. Уходя на фронт, пообещал вернуться. Исполнил свое желание. После контузии врачи возлагали мало надежд, что быстро поставят его на ноги. Он пересилил хворобы и участвовал в параде Победы на Красной площади.
- У него нашлись враги, в том числе, к сожалению, и среди журналистов, - вставил я, - которые помешали вовремя получить ему звание Героя Советского Союза, хотя он один уничтожил почти батальон вражеских солдат.
После долгого разговора в юрте, где размещалось большущее семейство Охлопковых, мы ходили с ним и в тайгу и ловили рыбу, много спорили о времени и себе. Не во всем я с ним соглашался, особенно в том, как довольно иронично он толковал о «своей скромной особе». Нет, эта личность незаурядная, выдающаяся, особенная. Такие живут по каким-то пока еще неразгаданным законам природы. И если бы Охлопковых было больше, нам не пришлось бы прозябать в тине унылой повседневности.
Вернувшись в Минск, я позвонил в музей Великой Отечественной войны. Там выразили сожаление, что не смогут даже часть подобных героев, освободителей столицы Беларуси, собрать у нас в День Победы.
На снимке: Герои Советского Союза Ф. Охлопков с народным писателем Якутии А. Аччыгыйем.
/Паляўнічы і Рыбалоў Беларусі. Мінск. № 9 (110). 4-17 мая 1995. С. 5./
.png)
Brak komentarzy:
Prześlij komentarz