.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ЯКУТИИ
Творчество якутских художников находит все большое признание в стране. Вот и сейчас на третьей всесоюзной выставке эстампа экспонируются произведения якутского художника Б. Васильева.
Недавно газета «Литаратура и мастацтва» (орган Министерства культуры БССР и правления Союза писателей Белоруссии) познакомила своих читателей с одной из понравившихся посетителям работ художника. Она поместила репродукцию линогравюры «Свет» из цикла «Старое и новое».
Н. Воронецкий.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 14. 1 февраля 1968.
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
Н. Воронецкий
БАЛЛАДА О МАТЕРИ
Нежной синью струилися зори,
Над страной был июньский рассвет.
Мать как раз сыновей в эту пору
Позвала на семейный совет...
Кто тревожной тропинкой лесною
Шел стеречь на границе покой,
Кто парил по-над гладью морскою,
Охранял тишь лазури родной.
Кто спешил к синим рекам, озерам,
Кто стихам посвящал отдых свой,
Но рассвет тот
бедою стал, горем:
Вспыхнул грозной и лютой войной.
Край державы горел. Смерти сила
Жгла наш труд, наш покой и страну.
Мать сынов своих благословила
На священную битву-войну.
Сыновья шли в огонь канонады,
Гибли в ней. Изнывали от ран.
На священной земле Сталинграда
Их бессмертье — Мамаев курган.
А война все суровей терзала
Опаленные раны огнем.
Получать очень много мать стала
Похоронных, что слал военком.
...Отгремели бои. Не забыла
Мать всего, что войне отдала
И пришла к сыновьям на могилу,
Всю любовь свою к ним принесла.
На Мамаев курган
вечной славой
Мать взошла и, застыв у реки,
Обнажила свой меч — щит державы,
Сжав его всею силой руки.
На виду всей России и мира
Встала в бронзе бессмертия мать,
Чтоб самой по-над волжскою ширью
Вечный сон сыновей охранять.
п. Усть-Нера.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 29. 7 марта 1968. С. 4./
.png)
.png)
Н. Воронецкий
НА ТРОПАХ ЗОЛОТЫХ
И ветры на дороге,
И бури на пути,
А ноги наши, ноги
Должны идти, идти.
Чтоб каждый пик, распадок
И тайны ручейков
Прошли венцом разгадок
Сквозь эхо молотков.
Ни в ветрах и ни в бурях
Не гаснет наш накал —
Геолог по натуре
Прочней гранитных скал.
Нелегкими путями
Удачи к нам идут,
Не всюду приисками
Становится наш труд.
Нас хлещут бури, ветры, —
Они нам не в печаль,
И наши километры
Бегут все вдаль и вдаль.
Далеких гор армады
Теснятся в дымке-мгле...
О как найти их клады,
Их тайники в земле!
И ветры на дороге,
И бури на пути.
Гудят от боли ноги,
А нам — идти, идти.
И все ж не зря дымился
Гранит зубчатых скал —
В их дымке заискрился
Наш огонек-металл!..
Неласковый, суровый,
И в вечной стыни край,
Ты дань возьми и снова
Нас в бури направляй.
Туда, где век, искони,
Рядясь под цвет зари,
По землям Оймяконья
Рассыпаны дары;
В извечное молчание
Подземных кладовых...
И вот —
Мы вновь в скитаниях,
На тропах золотых.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 41. 6 апреля 1968. С. 1./
.png)
.png)
.png)
Н. Воронецкий
В СЕЛЕ ОЙМЯКОН
Вливаясь в поток новостей континентов,
Числом «28» отметился март —
В далеком и жарком весеннем Ташкенте
Явился футбол
Всесоюзный
На старт.
А я 23 марта
в столице
Всех стуж и морозов — в селе Оймякон
Увидел уже
огольцов смуглолицых,
Открывших давно свой футбольный сезон,
Конечно, не в майках ребята гоняли
Облепленный снегом заплатанный мяч,
Но стужи, что их до костей пробирали,
Не были помехой футбольных удач.
Мороз серебрил им вихрастые челки
И сыпал за вороты снежную мглу,
И было там шумных болельщиков столько,
Сколько иметь полагалось селу.
Не важно,
Что были ворота смешными:
Два валенка старых, две доски от парт.
У всех мельчуганов с вещами такими
Вполне уживался футбольный азарт.
...А годы пройдут и по всем континентам,
Быть может, узнают
в преддверье весны,
Что многим из этих мальчишек в Ташкенте
Поручат спортивную славу страны.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 47. 20 апреля 1968. С. 4./
.png)
.png)
Н. Воронецкий
РЕПОРТАЖ МОЙ МАЙСКИЙ ЛЕНИНУ - ВОЖДЮ
Над страной весенней с веткою сирени
Песни распевая, Первомай идет.
Я ж спешу на площадь, где товарищ Ленин
Примет мой рабочий репортаж-отчет.
Пусть он в бронзе звонкой — это не мешает
С ним вести душевный разговор-совет:
— На сибирских кедрах почка набухает,
А на брестских вишнях белопенный цвет.
В подмосковных долах и туркменских нивах
Знаю я — хлопочет о хлебах страна,
И в якутских далях ручейком шумливым
Так же объявилась, родилась весна.
Все мы в майский праздник в трудовых колоннах
Под священным-ратным алым кумачом.
Каждый северянин,
В край и в труд влюбленный,
Выполнит стократно долг пред Ильичом.
Пусть тут непогода будет хоть какая,
Ей не погасить наш трудовой накал.
Знаю — Индигирка наша трудовая
Дать всегда сумеет Родине металл.
Но скажу, Ильич, вам — на земле цветущей
Очень неспокойно, это без прикрас
Потому сквозь бури и огонь идущим
Часто очень трудно, нелегко без вас.
...Над страною нашей
День стоит весенний,
И в наряде алом май труда цветет.
Только все ль расскажешь вам, товарищ Ленин,
Все никак не вместишь в репортаж-отчет.
Потому лишь вкратце подчеркну стихами,
Что во всем величьи трудовых побед,
Нелегко добытых нашими руками
Ваш, товарищ Ленин, — гений, разум, свет.
С этим мы и завтра неотступно будем
Жить, творить, работать
Для добра людей.
Пусть по всей планете озаряет людям
Путь к их счастью
светоч ленинских идей.
п. Усть-Нера
/Северная Заря. Усть-Нера. № 51. 1 мая 1968. С. 3./
.png)
.png)
Яков Герцович
СНАЙПЕРСКИЙ СЧЕТ
*
В Минске в литературном ежемесячнике Союза писателей Белоруссии — журнале «Полымя» за 1968 год (№ 2) опубликованы фронтовые записи Якова Герцовича под общим заголовком: «На войне как па войне». В небольшом разделе «Снайперский счет» белорусский литератор тепло отзывается о боевой деятельности на фронтах Великой Отечественной войны нашего земляка из Вилюйского района ЯАССР, снайпера Дмитрия Гуляева.
Ниже мы публикуем этот раздел. Материал подготовил и прислал в редакцию воспитатель Усть-Нерского интерната Н. Воронецкий. Им же сделан и перевод с белорусского.
*
Со снайпером Гуляевым нелегко было разговаривать без переводчика, так как знал он только с десяток самых необходимых русских слов. Хорошо, что командир роты знал приблизительно столько же слов якутских. Вот мы вдвоем и тянем за язык Гуляева, а он говорить не желает, отмалчивается. Скуластое лицо его наливается краской, когда командир стыдит его за неуважение к повару:
— Тот старался, несколько раз подогревал ужин, ожидая твоего возвращения с поздней снайперской вахты, а ты что делаешь? Голодовку объявляешь, на товарищей не смотришь! Скажи, что с тобой случилось в засаде?
Кое-как разобрались мы, что у Гуляева и действительно была в засаде большая неприятность: в поле его зрения за день попало три немца. Он их убил. Но стрелял не трижды, а четыре раза. Разве ж может себе простить прославленный на всю Якутию охотник, что один раз промахнулся? А если про это узнают отец, родственники, товарищи? Умел Гуляев попасть белке в самый глаз, а пошел на фронт и выстрелил мимо, еле не упустил крупною зверя...
Успокоился солдат только тогда, когда командир роты сказал, что для такою зверя, как фашист, и двух пуль не жалко. Но все же он просил нас не писать пока что отцу о его первом промахе.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 53. 9 мая 1968. С. 2./
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
БЕЛОРУССИЯ СУРУНААЛА САХА СНАЙПЕРЫН ТУҺУНАН
Белоруссия суруйааччыларын «Полымя» диэн Минскайга ый аайы тахcap литературнай сурунаалларын 2-ис №-гэр (1968 с.) Яков Герцович суруйааччы «Сэрии аата сэрии» диэн айымньыта (фроннааҕы блокноттан) бэчээттэнэн тахсыбыта. Онно «Снайпер ахсаана» диэн кылгас разделга белорусской суруйааччы биһиги биир дойдулаахпыт, Аҕа дойду сэриитин кыттыылааҕа, аатырбыт снайпер Дмитрий Гуляев туһунан итиитик ахтар. Ону Усть-Нера интернатын воспитателэ эдэр автор Николай Воронецкай белорустуу тылтан нууччалыы тылбаастаан «Хотугу сулуска» ыыппытын биһиги бэйэбит ааҕааччыларбытын кытта билиһиннэрэбит.
Яков Герцович бу ахтыыта сахалар Аҕа дойду сэриитигэр бэриниилээхтик, геройдуу охсуһуулара Советскай Союз норуоттарыгар киэҥник биһирэммитин, сүрэхтэригэр-быардарыгар дириҥник иҥмитин көрдөрөр биир суол чаҕылхай туоһунан буолар.
Гуляев снайпер биир буулдьатын аһыйбытын туһунан тубэлтэ уруккуттан элбэхтик бэлиэтэнэн турар. Аан маҥнай «Комсомольский правда» хаһыакка өссө сэрии бара турар бириэмэтигэр бэчээттэммитэ. Ону саха суруйааччылара Амма Аччыгыйа, Николай Якутскай, кэннэки Михаил Тимофеев саха ааҕааччыларыгар киэҥник билиһин-нэрбиттэрэ.
Биллэрин курдук, Гуляев немецкэй фашистары кытта кыдыһа сылдьан, 1943 сыллаахха Белоруссия сиригэр Петрищева диэн дэриэбинэ аттынааҕы кыргыһыыга геройдуу охтубута. Кини 7 кылаас уэрэхтээх этэ. Онон кинини уонча эрэ тылы нууччалыы билэрэ диэн этиини — итини биһиги доҕорбут, белорусской суруйааччы, бэйэтин өйүттэн эбиитигэр, фантазиятын күүһүгэр киллэриэххэ сөп. Кини бэйэтэ олус аҕыйах саҥалаах, сэмэй майгылаах киһи этэ. Ону доҕотторо, кинини нууччалыы билбэт быһыылаах дии санаабыттара эбитэ буолуо. Ол герой албан аатын намтаппат, хата, эбии күүһүрдэр. Нууччалыы итиччэ билбэт, «тыла суох» эрээри, аҥардас эрдээх сүрэҕинэн, Ийэ дойдуга муҥура суох бэриниитинэн сирдэтэн хахайдыы хапсыбыт буойун аадааччыны ордук уйаҕытыан, долгутуон сөп. Ол иһин Герцович ити омуннааһына олох чахчытын кэспит курдук көстүбэт. Бырааттыы суруйааччыбыт бэйэтин ахтыытынан герой уҥуоҕар тэтэркэй сибэкки веногун уурар. Ол туһугар киниэхэ махтаныахха эрэ сөп.
*
Яков Герцович.
СНАЙПЕР ХОМОЛТОТО
Гуляев снайперы кытта тылбаасчыта суох кэпсэтэр күчүмэҕэй этэ. Кини нууччалыыттан баара-суоҕа уонча эрэ саамай наадалаах тылы билэрэ. Хата, рота командира бэйэтэ эмиэ оччо кэриҥнээх тылы сахалыы удумаҕалатар буолан абырыыра. Дьэ онон биһиги иккиэ буолан көмөлөөн Гуляевтан наадалаах сонуммутун истээри эрийсэ, кытаҕастаһа сатыыбыт, киһибит буоллаҕына туох иһин саҥа таһааран быстыбат. Ууну омуппуттуу олорор. Рота командира бара сатаан кини повары ытыктаабатын туһунан кыбыһыннара сатаабытыгар киһибит дэгдэгэр имнээх иэдэһэ кыһыл кыраасканан кутуллар:
— Повар муҥнана сатаата, эйиэхэ диэн ужинын хат-хат сылытта, эн түүҥҥү снайперскай вахтаттан төннөн кэлэргин кэтэһэ сатаата, оттон эн? Голодовка оҥордуҥ, табаарыстарыҥ диэки көрүөххүн да баҕарбаккын! Бу аата тугуй? Кэпсээ, засадаҕа сытан туохха түбэстиҥ?
Киһибититтэн иэттэһэн-иэттэһэн нэһииччэ истибиппит, киниэхэ онно кырдьык улахан моһуок тахсыбыт: уһун күҥҥэ кини хараҕын эргииригэр үс немец түбэспит. Гуляев ол фашистары өлөрбүт. Ону баара кини үстэ буолбатах, түөртэ ытан охторбут. Саха сиригэр аатырбыт булчут буолан баран, биирдэ адьас сыыһан ууну таһытан кэбиспитин хайдах бырастыы гыныан сөбүй? Арай ону аҕата, төрөппүттэрэ, табаарыстара биллиннэр? Гуляев тииҥи харахха түһэрэр бэйэтэ, фроҥҥа кэлэн сыыһан кэбиһэн, өстөөх кыылы куоттара сыстаҕа...
Рота командира «Фашист курдук адьырҕа кыылга икки да буулдьаны харыһыйар сатаммат» диэбитигэр, саллаат онно эрэ уоскуйбута. Ол да буоллар кини маҥнайгы сыыһа туттуутун туһунан аҕатыгар суруйбаттарыгар көрдөопүтэ.
/Хотугу Сулус. № 4. Якутскай. 1968. С. 83-84./
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
.png)
Н. Воронецкий
ПЯТНА НА СОЛНЦЕ
Мой комментарий к 9 пункту
Морального Кодекса
строителя коммунизма.
Широк мой взор,
Как степь, как море,
Как слово партии правдив.
Я обнял им леса и горы,
Заводов ритм и сочность нив.
В привычных буднях дни рокочут,
Повсюду край объят трудом, —
Нарядный, юный и рабочий
Согрет он весь людским теплом.
Но жизнь еще, влача наследство,
Без пятен свет не обрела,
Хоть рядом с нею, по соседству,
Полно и солнца и тепла...
Вот этот плутик из десятка,
В котором крепенько свила
Мирок свой подленькая взятка,
Пройдя сквозь все его дела.
Нередко, нами же пригретый,
Юлит бездельник, времяед.
Живет и ест, без прав на это,
Дикарь столетья — дармоед.
На жизни их родной им метой
Отметилось эпохи зло, —
Направь в лицо им пламень света
И в нем — стяжателя мурло.
А вот и сплетник. Он без меры
О вас полощет свой язык.
Он в сплетнях топит правду, веру
И к ним, как к воздуху, привык.
Работать? Нет! Не той породы,
Хоть сам — огурчик, маков цвет.
И вот на шее на народной
Сидит мордастый пройдисвет.
Он рожицею кривогубой
Вас встретит...
Подморгнет глазком.
А честь он с молодостью губит
И жизнь в бессмыслии пустом.
...Мне б жечь без устали и меры
Всех этих сявок, забулдыг
В самой трудящейся Усть-Нере,
В ее поселках золотых;
По всей Республике Советов,
Паля их косность, пошлый нрав;
И даже в жизни всей планеты
И в суете ее держав;
Везде, где только эти тени
Всплывут, как смрадной гари чад,
Чтоб в дни грядущих поколений
Не мог попасть чадящий смрад!..
Не ярко светит их заря,
Горенье вовсе без накала,
Но, откровенно говоря,
Таких прожиг еще немало.
Казните ржавость их болезни
Казните черных пятен тень!
Такое будет нам полезно
В дороге в завтра, в новый день.
А взор мой чист,
Как свежесть моря,
Правдив,
Как свод гражданских прав.
Ликует жизнь в родных просторах
Цветеньем нив, лесов и трав.
Пусть четче в буднях дни рокочут
И край мой славится трудом!..
Нарядный, юный и рабочий
Согрет он всем людским теплом.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 59. 25 мая 1968. С. 4./
.png)
Николай Воронецкий
В ЧИСТОМ НЕБЕ ВЕРТОЛЕТЫ
Очерк
Чистое небо. По разному это воспринимается в людских буднях. Для отдыхающих «чистое небо» — это солнечный пляж, бронзовый загар, освежающая синь морской волны или серебристый звон речного переката. Для сенокосчика «чистое небо» — это густой аромат вянущей в прокосах травы и застогованное душистое сено. А вот для авиатора понятие «чистого неба» особенно полно глубокого смысла. Не один, видимо, строгий и вдумчивый военачальник при выпуске из авиашкол крылатых парией сказал им напутствие:
— От души желаю вам, товарищи, чистого неба!
Чистое небо! Это труд, мир и отдых. И не будет преувеличением, если скажем, что для тружеников всего земного шара основное — это чистое небо.
Правда, если говорить в прямом смысле, то четвертое июля па золотой индигирщине не везде отметилось чистым небом. Экипажу Леонида Георгиевича Васина при втором пилоте Валерии Бессараб и бортмеханике Анатолии Иманутдинове уже далеко за Эльгой, где-то над Аямой и ее притоками встретилась, как синоптики говорят, переменная облачность. Высоко над сопками вертолету пришлось преодолевать быстро мчавшиеся белопенные и рыжие тучи. Но Леониду Георгиевичу и его товарищам к такому не привыкать. Да и рассчитывать в этих местах на особенно устойчивую погоду не приходится, хотя бы и на протяжении одного дня. За одной сопкой может быть солнечно, а за другой сопкой спокойно сыпать дождь. Но основное не в этом. Если рейсовому самолету приходится летать всегда по определенному курсу, по проложенной воздушной трассе, «то экипажам вертолетов приходится летать «вдоль» и «поперек», по всем кривым и ломанным. Нужно быть не только доставщиком грузов в места, где «ни проехать и ни пройти», но и «пробивающим след», как об этом неплохо сказал о шоферах в своем очерке Юрий Чертов («Молодежь Якутии»).
И вот на фоне нежно-голубого неба, над заснеженными вершинами и над зеленеющими склонами сопок, над серебристыми ленточками горных рек и голубыми окнами озер, над прижавшимися к земле белоснежными горняцкими поселками идет вертолет. Мы всегда на него посмотрим. Красиво! Даже экзотично и как-то не буднично. А ведь в нем то и праздного ничего нет. Там властвует очень напряженная, четкая и слаженная работа тружеников неба. Утроба этой вездесущей машины заполнена грузом, без которого золотодобытчикам не обойтись.
Поселок Эльгенджа (Адыча) прилепился на берегу реки этого же названия. А где-то за перевалом и непроходимыми топями на старательском участке крайне нуждаются в горючем. На участке Полярный нет муки. Па одной из самых недоступных сопок геологическая партия Давыдова уже второй день без продуктов. Вертолету везде нужно побывать — и не по одному разу. Я зашел в тепляк на посадочной площадке. Загруженный вертолет ушел в первый рейс. Как на зло, из-за сопки вынырнула темная туча и сыпанул хлесткий дождь. Кто-то из грузчиков озабоченно сказал:
— Хоть бы успеть все развезти. — И ему рядом сидевший со мной на ящике пожилой человек, тоже из загружавших вертолет, «уверенно резюмировал:
— Не беспокойся! Это же Васин со своим экипажем. Ничего не оставит. Хватило бы только горючего.
И действительно, все возможное было сделано. Отрезанные от мира люди из глубинки были обеспечены предметами первой необходимости. Зато васинский экипаж «забыл» о перекуре, а ужинал поздно вечером, где-то около одиннадцати ночи.
Много можно было бы приводить подобных примеров из жизни тружеников неба, из жизни каждого экипажа вертолета, что время от времени проходят над Усть-Нерой и ее далекими золотыми поселками. Летают любящие свое дело крылатые парни. И все они являются частицами всеиндигирского организма, который обеспечивает успех в добыче золота и других ценных металлов.
Над просторами Индигирки неугомонные труженики-вертолеты. От души пожелаем им успешной работы в чистом небе, со счастливыми взлетами и приземлениями.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 82. 18 июля 1968. С. 3./
.png)
ЗАСЛУЖЕННЫЙ ГОРНЯК
Очерк
Недавно я просматривал свои рабочие архивы и обнаружил в них протокольные записи одного родительского собрания. Этим записям уже девять лет. Золотыми крупицами в них значатся слова Николая Харлампьевича Пандика (его две дочери, Света и Люба, долгое время жили в интернате). Он говорил:
— Уважаемые товарищи учителя! Вы нам часто говорите о неуспеваемости наших детей. В чем же дело? Неужели с ними нельзя позаниматься после уроков? Они должны знать все, что нужно. А со временем не считайтесь. Мы на приисках, если требуется, работаем круглосуточно. Работаем, потому что так нужно.
Это упрек или товарищеский совет учителям, которые обучают детей золотодобытчиков? Это было и то и другое. Но сказать эти слова Пандик имел право, как никто иной.
Чтобы далеко была слышна сегодняшняя слава золотой Индигирки, Николай Харлампьевич трудится на ее земле с 1945 года. В том далеком году он в числе 24-х человек прибыл на Нелькан, вернее — добрался до него. Вокруг безраздельно властвовала тайга. Беспечно в Тарыне плескался хариус, кругом резвились куропатки, непривыкшие замечать присутствие человека. Не раз высматривал из-за куста хозяин тайги, недоумевая тому, что случилось: и в его жизнь врезалось необыкновенное.
Застучали топоры, завизжали пилы. Строились домики для жилья, служебные помещения. Осматривались места будущих шахт. Но сразу же появилась сложная задача. Нужны квалифицированные рабочие: бурильщики, слесари, механики. Как и где их найти? А найти нужно. Кого же послать? Пандика, конечно. И поехал он по бездорожью в Западное управление. Нашел. Договорился. Люди приехали. И так мало-помалу креп, рос и мужал прииск Нелькан.
—А Пандик с тех пор всегда там, где труднее. Случись что-то неладное с планом на каком-либо участке — кого туда? Его, Пандика. И тянет. Правда, бывают и трудности, и неудачи. Но тянет, справляется. Вот и теперь. На участке Малый Тарын стало плохо с трудовой дисциплиной. Не совсем ладилось с техникой. Производственный план зашатался и начал скользить резко вниз. Что делать? Задумались руководители. Лето улыбнется и не подождет. Надо на Малый Тарын кого-то для укрепления. Но кого? Как — кого? Есть на прииске такие люди. Один из них — Николай Харлампьевич Пандик. Послали. И не напрасно. Уже 11 июля рабочий коллектив участка Малый Тарын месячное задание по золоту выполнил па 53,3 процента. Сейчас рабочие промывают открытые пески, планы ежедневно перевыполняются.
— Не думайте, что в этом моя заслуга, — говорит Н X. Пандик. — Все это сделано нашей парторганизацией (секретарь И. И. Сикорский) и профсоюзной организацией, т. е. всеми рабочими.
— Скажите, сколько вами и при вашем участии добыто ценного металла?
— О, этого я вам не скажу. И не потому, что это государственная тайна. Нет. Я просто никогда не интересовался. Но знаю, что много.
И еще я спросил у ветерана предприятия:
— Сколько раз вы награждались Почетными грамотами, сколько вам объявлено благодарностей?
— Этого я тоже сказать не могу, — улыбаясь ответил Николай Харлампьевич. — Точно не знаю.
Нет, не зря правительство ЯАССР присвоило ветерану золотой Индигирки звание Заслуженного горняка республики. Золотые дела ветерана оценены по достоинству. Почетное звание он с честью оправдывает.
Вот примерно и все, что мне хотелось сказать накануне праздника о Н. X. Пандике. Только еще добавлю. Совсем было бы неплохо, чтобы голос производственников был услышан учителями. Им действительно необходимо равняться по линии усердия в своей работе, по отношению к труду на таких, как Пандик.
Н. Воронецкий,
воспитатель Усть-Нерского интерната.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 83. 20 июля 1968. С. 2./
.png)
ВСТРЕЧА ЧЕРЕЗ ГОДЫ
Утром 29 октября в коридоре Усть-Нерского интерната появился не проживающий здесь человек. Он остановился против комнаты № 2. Дальше не пошел. И шага не сделал. На лице — мысли, воспоминания о чем-то далеком, прошлом.
Появление нового человека не прошло мимо зорких глаз ребят. Кто-то тихонько сказал:
— Артист. Он здорово играл на ударнике и исполнял алжирские песни.
Тут же незнакомец представился воспитательнице:
— Я из коллектива артистов Воронежской эстрады. Когда-то был воспитанником вашего интерната и жил вот в этой второй комнате.
Евгений Новоселов. От нас он уехал в 1954 году маленьким. А школьные товарищи его продолжали учиться в Усть-Нере и жить в интернате, в котором я работаю с 1956-57 учебного года. Таким образом, у нас оказалось немало общих знакомых из числа бывших воспитанников: механизатор Николай Пысин, летчик Владимир Протопопов, старатель Анатолий Якунин, рабочий Владимир Томчик и другие.
А 30 октября состоялась встреча наших ребят с бывшим воспитанником интерната, артистом Воронежской государственной филармонии Евгением Новоселовым. Встреча получилась сердечной и искренней. Артист рассказал ребятам много интересного, забавного. Ответил на многочисленные вопросы. Отметил, что здорово расстроился поселок Усть-Нера и намного улучшились бытовые условия воспитанников интерната. В заключение гость посоветовал ребятам на уровне всего этого учиться, как можно глубже усваивать программу средней школы.
Ребята преподнесли Евгению Викторовичу, а в его лице всем полюбившимся воронежским артистам, свой памятный адрес — книгу.
Н. Воронецкий,
исполняющий обязанности заведующего Усть-Нерским интернатом.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 128. 2 ноября 1968. С. 2./
.png)
.png)
.png)
.png)
Н. Воронецкий.
ГНЕВ МОЙ И ЮНОСТЬ...
Я — революция,
я есть революция,
Гнев мой
и юность
в сто крат приумножены.
Империю смела я
огромно-куцую,
Столетьями рабскую
и вельможную.
Вдохнув свет и разум
в бесправье народное
От брестской недоли
до момских лишений —
На век узаконила
братство народное
И наши другие
дела и свершения.
По всем континентам
мой рокот,
движенье
Грозой нарастает
под ленинским светом —
Это меня
и мое завершенье
Готовит себе
трудовая планета.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 130. 7 ноября 1968. С. 2./
.png)
.png)
.png)
Н. Воронецкий
НАША ПЕСНЯ
Мир насилья разрушая
Шли отцы с ней наши в бой,
Песня, кровью истекая,
К битвам звала род людской.
Песнь и нам, как светоч, пламя
Озаряла цель в бою,
И всегда она, как знамя,
С нами шла в одном строю.
А когда набатом вешним
Грянул клич: Конец войне! —
Не осталась наша песня
Где-то с краю, в стороне.
Но теперь в ней — ясность неба,
Шум лесов и цвет полей,
Но теперь в ней — запах хлеба
Ритм машин и гул морей.
Песне нужен пульс державы,
Без которого она
Не придет на финиш славы,
Не споется вся, сполна.
Дайте песне крылья жизни
И сердец людских накал,
Чтобы голос в коммунизме
Этой песни прозвучал.
...Песня, кровью истекая,
С нами шла на смертный бой,
Песня, «строить помогая»,
Навсегда вошла в наш строй.
*
* * *
У нас па Севере
суровом
Меж гор заснеженных
и скал
Где в их бесчисленных
кладовых
Искрится огненный металл
Ты век, качаясь тихо, плавно,
Неразговорчивой стоишь
И только с ветром
в дружбе давней
О чем-то шепчешься,
шумишь.
Стоишь сейчас ты серебристой
В покрове снежной пелены
И ждешь под заметью
пушистой
Прихода теплых дней
весны.
Н. Воронецкий.
/Северная Заря. Усть-Нера. № 151. 31 декабря 1968. С. 3./
.png)
Brak komentarzy:
Prześlij komentarz