Профессор Г. Ф. Хильми
ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ О. Ю. ШМИДТА
Высокая, немного сутуловатая фигура. Небрежно разбросанные пряди волос. Большая развевающаяся и заметно поседевшая борода. Голубые глаза — большие и очень выразительные. Добрый, немного иронический взгляд, которым часто смотрят отцы на своих сыновей, внезапно сменялся суровым и сильным взглядом капитана, уверенного в себе, но все же встревоженного обстановкой. Таким, в общих чертах, мне запомнился внешний облик Отто Юльевича Шмидта, иногда похожего на натуралиста XIX в., иногда на тех воображаемых капитанов, которых мы полюбили с юношеских лет и помним из романов Жюля Верна.
О. Ю. Шмидт был редким примером человека, жизнь которого не была связана с какой-либо одной узкой областью человеческой деятельности. Он был разносторонним ученым, плодотворно работавшим во многих отраслях науки и культуры. В науке он стал выдающимся математиком, крупным геофизиком и астрономом, знаменитым географом-путешественником, исследователем Памира и Арктики. Кроме того, Шмидт обладал серьезными знаниями в области геологии, биологии и лингвистики и мог бы стать в этих отраслях знания выдающимся ученым.
Наконец, Шмидт был талантливым организатором и приобрел широкую известность в качестве государственного и общественного деятеля.
Вклад Шмидта в науку и практическую жизнь освещался и оценивался в нашей печати, и культурное значение этого вклада несомненно. Но не только этот вклад, но и сама жизнь Шмидта, его способ существования в науке и делах своего времени, — также имеют культурное значение и достойны внимательного изучения.
Мышление, восприятие и действие — важнейшие способности человека. Однако степень развития и соотношение этих способностей у разных людей могут быть разными. Шмидт обладал удивительно цельным и гармоничным интеллектом: у него все три способности были сильными, и в каждой из них он был талантлив. Это главное, что позволило ему стать редким типом ученого очень широкого профиля и определило широкий диапазон его практической деятельности.
Интеллектуальная биография Шмидта складывалась так, что культура научного мышления раньше всего получила свое развитие. Шмидта обычно считают математиком. По университетскому образованию он действительно был математик. Этой же области знания был посвящен первый период его научной жизни. Его вклад в математику настолько значителен, что Шмидт занял видное место среди крупных представителей этой науки.
С самого начала математическая деятельность Шмидта была очень успешной. Окончив в 1913 г. физико-математический факультет Киевского университета, он в 1916 г. получает доцентуру и в том же году публикует выдающуюся монографию «Абстрактная теория групп», которая до выхода из печати удостаивается большой золотой медали имени проф. Рахманинова.
Но этот успех не смутил Шмидта; он понимал, что для полной реализации своих возможностей ему недостаточно работать только в области теоретической науки. Продолжая заниматься наукой, он начинает служить в Киевской городской управе, пробуя свои силы в качестве организатора и практического деятеля. Это был вполне сознательный шаг. Б. Н. Делоне, хорошо знавший Шмидта в университетские годы и в начале его научной деятельности, рассказывает: «Уже в 1917 г. Отто Юльевич стал все больше и больше втягиваться в общественную деятельность. Как-то мы пошли гулять в Голосеевский лес, и я спросил:
— Почему Вас так мало видно?
— А я занят организацией карточной системы.
— Неужели это Вас интересует? — спросил я.
— Да, видите ли, Борис Николаевич, во мне два человека — человек науки, ума, и человек действия, воли, и эта деятельность удовлетворяет второго из них».
В конце 1917 г. началась государственная работа Шмидта, сначала в Петрограде, а затем в Москве, куда в марте 1918 г. были переведены правительственные учреждения. С этого момента Шмидт совмещает в себе человека науки и человека действия. Второй, т. е. человек действия, долгие годы заметно преобладал. Тем не менее, в 20-х гг., а именно в 1924 и 1926, Шмидт опубликовал две работы, относящиеся к конечной теории групп. В них полностью проявилось его математическое мастерство. Далее в 1927 г. было выполнено, а в 1928 г. опубликовано новое математическое исследование фундаментального значения: «Бесконечные группы с конечной цепью».
Вспоминая это событие П. С. Александров пишет: «В 1927 г. Отто Юльевичу было 36 лет. Вырвавшись на два месяца из обстановки крайне напряженной и разнообразной работы, он, по его собственным словам, как бы окунулся в математическую работу. Результат был выдающимся. Достаточно было этих, по существу нескольких недель досуга, чтобы Отто Юльевич, овладев всем тем, что было сделано в области его математической специальности за целое десятилетие, не только оказался полностью на уровне последних достижений этой науки, но сразу же пополнил ее собственными первоклассными исследованиями. Теорема теории групп, известная под именем теоремы Шмидта, представляет собой одну из основных теорем современной алгебры. Эта теорема такого ранга и значения, которые в каждой области математики насчитываются только единицами. Математика состоит из многих областей; в каждой из них имеется несколько фундаментальных фактов, вокруг которых концентрируются дальнейшие исследования. Теорема О. Ю. Шмидта в теории групп принадлежит именно к фундаментальным открытиям, которые навсегда останутся в науке».
В дальнейшем математическая деятельность Шмидта, хотя и не была его главным занятием, но все же продолжалась и до 1945 г. он временами печатал работы по теории групп [* Подробнее о Шмидте-математике см. воспоминания А. Н. Колмогорова, Б. Н. Делоне и др. в кн.: Отто Юльевич Шмидт. Жизнь и деятельность. М., Изд-во АН СССР, 1959.].
Государственная и общественная деятельность Шмидта отличалась необычайным разнообразием. В период с 1917 по 1929 г., т. е. до начала арктических экспедиций, ему пришлось работать членом коллегии Наркомпрода, Наркомпроса и Наркомфина. Одно время он был членом президиума Госплана. В течение ряда лет он возглавлял издательское дело в нашей стране. Шмидт был основателем и первым редактором Большой Советской Энциклопедии, главным редактором «Природы» и ряда научных журналов.
В этот же период Шмидтом было опубликовано много статей, связанных с его государственной и практической работой. В этих статьях рассматривались важнейшие вопросы того времени: продовольственное снабжение, кооперация, финансовая реформа, реформа высшей школы, организация издательского дела и т. п.
*
Математическая деятельность Шмидта и первый период его государственной работы были лишь началом длительного творческого развития разностороннего и обильно одаренного человека.
В 1928 г. начался период путешествий, в результате которых Шмидт широко ознакомился с природными зонами Земли и приобрел опыт организатора крупных экспедиций.
Если не считать коротких путешествий в горах Кавказа и Альпах (осенью 1924 г.), то совершенное в 1928 г. путешествие на Памир было первым большим путешествием Шмидта. Природа воспринималась Шмидтом глубоко эмоционально. Сначала экспедиция пересекает просторы Казахстана, которые производят на Шмидта большое впечатление. В его тетради имеется следующая запись: «Очень понравился мне Казахстан. Степи — ровные как стол. Силуэты верблюдов. Орлы на телеграфных столбах, удоды на проводах. Соленые озера. Пусто — одно стадо в час, одно поселение в три часа. Хорошо. Хочется скакать далеко — на завоевание неведомых стран». Впечатления записаны скупым языком, каким пишут сценарии для кино; однако запись хорошо передает поэзию однообразного пейзажа. И уж совсем неожиданно запись кончается мальчишеским восклицанием. Через два дня новая запись: «Прошли 30 верст по разнообразному пути вдоль реки. Пороги, водопады. Вечером ночевка в долине Ходжа-Кольат. Красиво сверх всяких слов».
Экспедиция продолжается. После равнин Казахстана путешественники попадают в величественные горы Памира. Новые картины природы, и каждый раз Отто Юльевичу кажется, что он видит самое красивое из того, что доступно человеку на Земле. В отчете о Памирской экспедиции он говорил: «На мой скромный взгляд, ничего более красивого на свете не существует, чем ледник. Но надо не только его видеть, но и пройти по нему». А в путевых тетрадях Памирской экспедиции записывает: «Из нашего лагеря открывается вид на близлежащие вершины, вид которых встречал нас каждое утро, когда мы вылезали из палатки. На многие из этих вершин мы поднимались. Особенная красота этих гор и горных рек заключается в исключительной чистоте, переливах красок и той яркости, с которой они отражают солнечные лучи. Атмосфера здесь разреженная — одной трети атмосферы на этой высоте уже нет. Над рекой Танымас горное озеро, затем ледники. От их таяния скопляется вода, абсолютно чистая, и в ней отражаются соседние горы. Это одно из наиболее красивых мест Памира».
В следующем, 1929 г. состоялось первое арктическое путешествие Шмидта на «Седове». Новые, совершенно другие картины природы захватили его душу. Прежде всего океан: «Не устаю смотреть на океан, проверяя его безграничность прогулками во все стороны по палубам. Он не однообразен, игра облаков и солнца оживляет горизонт. Иногда облака создают иллюзию земли (впрочем, на мурманском берегу местами действительно лежал снег)». Затем первая буря: «А когда стало похоже на бурю, картина была для меня — новичка — захватывающей. Без конца смотрел. Волны (от минимума до максимума) в 2 сажени, ветер срывает гребни и далеко относит потоком брызг. Вода черная, но ветер и волны подбрасывают отдельные как бы куски воды — тогда она интенсивно зеленая, прозрачная. Над нею гребни и серое облако брызг. Вся эта свирепость, однако, у меня лично вызывала ощущение скорее бесцельной и бесполезной траты энергии — очевидно, установка современного человека, которая не могла прийти в голову античному греку, да и XVIII веку. Те бы над этим презрительно смеялись, но каждому веку свое». Наконец, первая встреча с кромкой арктических льдов. «Дождались! Серебристая узкая полоска охватывает полгоризонта. Вот она кромка льда!.. Волнение невольное. Красивая серебристая цепочка и чем-то угрожающая! Новое совершенно ощущение для меня. Как, когда впервые увидел ледник. — 77° 20′».
Приведенные отрывки из дневников Отто Юльевича могут создать впечатление, что он воспринимал природу только обобщенными, цельными картинами, не останавливаясь на деталях и отдельных явлениях. На самом деле это не так. Он смотрел на природу и глазами натуралиста. Например, в памирском дневнике есть такая запись: «Любопытно, что вместе с людьми на вершину поднялась собака, приблудившаяся к каравану (местная). Никаких явлений, связанных с высотой, она не обнаружила, в отличие от людей и лошадей. Весело бегала, каталась по снегу».
Вообще повадки животных интересовали Шмидта. В описаниях путешествия на «Седове» не раз встречаются записи, говорящие об этом. Вот, например: «23 июля. Главное удовольствие: на борту — чайки и собаки. Чайки сначала высоко летели, делая большие круги вокруг парохода, иногда вовсе скрываясь. Потом постепенно стали привыкать и смелеть. Скоро будет сделан последний шаг — уже наглеют. Садятся, покружившись, на борт. Притягивают их окорока, висящие на вантах. Завтра они до них доберутся, а послезавтра их нельзя будет отогнать!». Или: «Вечер был ясный, море ленивое, как мягкий шелк... медведи лежали, ходили, ныряли, плавали — захватывающие картины».
Наконец, еще одна запись от 6 сентября: «...из зверя особенное удовольствие доставил нам осьминог — видимо, случайный путешественник в этих водах. Небольшой (10 см), белый с лилово-розовым. Долго он у нас плавал в банке и, по моему предложению, даже снимался для кино. Удивительно изящны движения его 3 щупалец и осмысленны его зеленые глаза. У меня совершенно такое ощущение, что это существо столь же разумное, как мы, но бесконечно скептическое, давно сбросившее устаревшие сентименты».
Восприятие природы и научное мышление о ней не были двумя независимыми сторонами внутренней жизни Шмидта. Так, например, поэтическое описание льдов в его путевых дневниках завершается научными соображениями об их происхождении и причинах дрейфа (запись от 25 июля): «Самое красивое в льдах и особенно в айсбергах — их цвет. Интенсивно голубой, как в гроте на Капри, и та же причина. Когда льдина уходит под воду, она вдруг окрашивается прозрачной лазурью — глаз оторвать нельзя. Удивительно благородный гон. А иногда зеленовато-серый цвет. Бывало и так, что вода зеленоватая, а на самой льдине талые места светятся синим. По словам Визе, синие вода и лед — атлантические, а зеленые— северные. По-видимому, не только ветер гонит лед, прихотливо перемешивая, но и в самой воде течения».
Картины полярных льдов все более и более захватывают воображение Шмидта, и через три дня (28 июля) он пишет: «Лед! Разнообразный, всегда красивый и всегда строгий, благородный. Мне кажется, я бы охотно избрал его своей специальностью. Кристаллы, структура, ее зависимость от химизма. Включения воздуха, химические отличия льда от воды, формы выветривания и нарастания, оптические свойства, отражения в них кристаллической структуры и физико-химических свойств. Цвет и т. д. Хорошо!»
В дневниках Шмидта содержится много ярких доказательств того, что в его душе восприятие природы неразделимо сливалось с потребностью научного мышления о ней.
Экспедиция на «Седове» в 1929 г. была первой арктической экспедицией Шмидта. В следующем 1930 г. состоялась вторая экспедиция на «Седове». В 1932 г. была осуществлена известная экспедиция на ледокольном пароходе «Сибиряков», во время которой Великий Северный морской путь был пройден в одну навигацию. В 1933-1934 гг. осуществилось знаменитое плавание на «Челюскине». После двухлетнего перерыва, в 1936 г., Шмидт вновь отправляется в Арктику, возглавляя экспедицию на ледоколе «Литке», и вновь проходит за одну навигацию Северный морской путь. В начале 1937 г. Отто Юльевич вылетает на Северный полюс во главе воздушной экспедиции, целью которой была организация первой научной станции на дрейфующих льдах Центрального полярного бассейна. Эта станция была успешно организована, и на ней зимовали И. Д. Папанин, П. П. Ширшов, Е. К. Федоров и Э. Т. Кренкель.
*
Путешествия Шмидта не были обычными географическими путешествиями. Они были началом работ по экономическому освоению Арктики. Необходимо было покончить с автономным и довольно убогим существованием нашего Севера и включить его в цельную систему народного хозяйства страны.
Однако для хозяйственного освоения новых территорий недостаточно располагать техникой и нужными материалами. Особенности использования современной высокоразвитой техники и транспортных средств, а также современные методы организации хозяйства таковы, что требуют знания природных сред. Шмидт хорошо понимал, что «...дело освоения Арктики надо было начинать с научной работы, которая не прекращается и в дальнейшей стадии хозяйственного освоения, но начинать приходится именно с организации научной работы».
В своих отчетах о первых этапах завоевания севера Шмидт писал: «Мы подошли таким образом от разрозненных экспедиций к созданию сети опорных пунктов, которые помогли освоению данного района и оказали практическую помощь экспедиционной и иной работе в Арктике; мы подошли к систематическому строительству сети полярных станций, начиная с самых северных широт, затем постепенно расширяя их число вплоть до самых глубинных пунктов, и в настоящее время мы имеем сеть, которая практически обеспечивает навигацию в Северном Ледовитом океане». «Наши полярные станции охватили постоянными поселениями ряд мест, раньше почти не исследованных, — Землю Франца-Иосифа, Северную Землю, о. Врангеля, впоследствии — мыс Челюскина, и т. п.».
Конечно, широкий разворот исследовательской работы в Арктике не был самоцелью.
Сибирские реки, по которым на север продвигались более современные формы культуры и хозяйства, упирались в тупик, которым был Северный Ледовитый океан. Это ограничивало судоходство на Лене и препятствовало его возникновению на таких реках, как Колыма и Индигирка. Только развитие судоходства вдоль всего северного побережья могло связать устья больших сибирских рек и объединить наш Север в цельный и жизнеспособный экономический организм. Поэтому прокладка Северного морского пути и обеспечение судоходства вдоль всего северного побережья страны стало главной, решающей задачей в проблеме завоевания Арктики. Научно-экспедиционная деятельность была необходима прежде всего для решения этой задачи.
Шмидт не раз подчеркивал, что идея Северного морского пути не нова, но ее осуществление стало возможным только тогда, когда созрели необходимые для этого политические и технические предпосылки. И все же он по-новому осознал Северный морской путь — как комплексную научно-техническую и экономическую задачу. В одной из своих статей он писал: «С ведущей задачей — освоением Северного морского пути — остальные задачи Севера увязываются как нельзя лучше. Одни задачи необходимо решить для Северного морского пути, скажем, уголь нужно добывать, чтобы можно было плавать по Северному пути. Другие задачи невыполнимы без Северного морского пути, например, нельзя без него добывать металл на нижнем Енисее или нефть или соль в устье Хатанги. Вокруг этой проблемы группируются все остальные. Этого мы забывать не должны».
Удивительное сочетание политического, экономического и естественнонаучного мышления и способность к решительному действию позволили Шмидту успешно возглавить штурм Арктики в самый трудный и самый романтический период ее завоевания. Он не мог бы этого сделать, не совершив своих географических путешествий.
*
Потребность цельного и обобщенного мышления о Земле и ее природе, желание осознать ее закономерности в пространстве и во времени (в развитии), возникли у Шмидта еще в юношеские годы; однако вряд ли в то время это было осознано полностью и достаточно отчетливо. С другой стороны, полученное математическое образование и успешная деятельность в этой области науки, а затем и государственная деятельность на многие годы увели его в другую сторону.
Путешествия, совершенные Шмидтом позже, уже в зрелом возрасте, снова разбудили в нем юношеские стремления. Высоко в горах и у суровых берегов далеких арктических земель, куда жизнь едва лишь проникает, мы встречаем хаос форм и обнаженную игру планетарных сил. Природа здесь кажется первозданной и в душе впечатлительного ученого будит мысли о происхождении и судьбах Земли.
За пределами распространения жизни на Земле Шмидт бывал неоднократно. Впервые это произошло на Памире. «Тут на высоте 4200 м, — пишет он, — кончается жизнь на Памире — последняя травка, последнее зверье, последние сурки». Отсутствие жизни производит неизгладимое впечатление: «Ночью под тонким слоем камней трещит лед — но к этому уже все привыкли. Поразительно ощущение тишины в звездную ночь здесь, среди снега и гор, где уже ничего живого нет».
В беседах с друзьями Отто Юльевич не раз говорил, что он очень любит Землю в целом, все ее стихии. Для него Земля не была абстрактным понятием или поэтическим образом — он имел конкретные представления о ней, выработанные обширными и далекими путешествиями. Можно сказать, что Шмидт обладал планетарным ощущением Земли и в этом отношении имел большое сходство с такими учеными, как Александр Гумбольдт и В. И. Вернадский. Неудивительно поэтому, что когда в жизни Отто Юльевича закончился период путешествий, когда накопились обширные впечатления и глубокие знания природы разных зон Земли, потребность широкого их обобщения стала непреодолимой. Его глубоко захватывает идея создания цельной материалистической теории Земли. К участию в создании такой теории» он привлекает многих ученых и организует их работу.
Стремясь к цельному и всестороннему познанию Земли, Шмидт ищет научный подход, позволяющий с единой точки зрения осознать всю совокупность явлений на поверхности и в недрах Земли. Такой подход он справедливо усматривал в истории Земли, в теории ее происхождения и развития. Вся работа Шмидта над проблемами физики Земли проникнута глубоким убеждением, что «без научных знаний о происхождении Земли нельзя понять ее дальнейшее развитие, действующие в ней силы и их проявления...». «Поэтому любой вопрос — будь это вопрос о причине горообразования, о причине магнетизма, землетрясений — упирается в вопрос, когда и почему начали образовываться горы, стали происходить землетрясения, и поэтому, в конечном счете, упирается в решение вопроса о происхождении Земли».
Такое понимание места и значения проблемы происхождения Земли сочеталось с очень широкой ее постановкой. Проблема происхождения Земли обычно ставилась и фактически изучалась как проблема астрономии. Такой подход, неизбежный в прошлом, в силу исторической инерции сохранился до начала работ Шмидта. Опираясь на энциклопедичность своих знаний и подвергнув глубокому анализу современное состояние вопроса, Шмидт пришел к выводу, что в ходе развития науки проблема происхождения и развития Земли приобрела своеобразный характер. В наше время эту проблему нельзя отнести к какой-нибудь определенной ветви науки, она стала пограничной проблемой, опирающейся на многие отрасли знания. Оставаясь тесно связанной с астрономией, проблема происхождения и развития Земли не менее связана с физикой и всеми науками о Земле: геофизикой, геохимией, геологией, палеонтологией и др.,— и должна опираться на данные этих наук. При краткой характеристике проблемы мы можем ее назвать астрономо-геофизической, однако при этом следует помнить, что такая характеристика, отражая главное, страдает серьезной неполнотой.
Наконец, по-новому Шмидт подошел к вопросу о конечной цели науки при разработке теории происхождения и развития Земли. Никогда не забывая о фундаментальном мировоззренческом значении проблемы, он считал, что теория происхождения должна составить основной элемент такой общей теории Земли, на которую сможет эффективно опираться геофизическая и геологическая практика, например в таких вопросах, как предсказание землетрясений или поиски полезных ископаемых. Космогоническая теория должна давать правильную ориентировку широкому кругу наук о Земле и через них и вместе с ними участвовать в эксплуатации земных богатств. Наука наших дней способна только приступить к решению космогонической проблемы в такой постановке, но Шмид был уверен в правильности и перспективности этого пути.
Отто Юльевич не был историком и теоретиком науки, но и в этих областях глубоко и тонко разбирался. Он ясно видел, что в космогонии, как и в других науках, правильные представления накапливаются в форме относительных истин, в ходе развития которых постепенно возникают элементы все более полных, все более объективных представлений. Анализируя итоги развития планетной космогонии, Шмидт пришел к выводу, что в космогонических гипотезах Канта и Лапласа содержались положения, правильно отражавшие объективные процессы, и поэтому эти гипотезы стали отправным пунктом дальнейшего развития. В 1951 г. он писал: «Вечным вкладом е науку, кроме самой идеи развития, была общая отправная точка зрения, а именно то, что исходный материал, из которого формировались планеты, находился в разреженном состоянии, в виде ли газа (у Лапласа), или в виде менее определенных «частиц» Канта, под которыми можно понимать как газ, так и пыль или даже более крупные твердые частицы».
С другой стороны, Шмидт ясно видел, что классическую космогонию надо не просто продолжать, а творчески перерабатывать, опираясь на философию диалектического материализма и современные возможности физико-математических наук. «Однако гениальные концепции Канта и Лапласа, — писал он, — были исторически ограничены уровнем науки XVIII в. Не только фактов было известно неизмеримо меньше, чем теперь, но не хватало и очень существенных частей теоретических наук. Еще не вошел в науку закон сохранения энергии и закономерности перехода одного вида энергии в другие, без чего немыслима современная космогония. Не хватало термодинамики и статистической физики, так что классики были довольно беспомощны в обращении со своими «частицами».
Основными проблемами планетной космогонии после исследований Канта и Лапласа, прежде всего, оказались следующие две:
1) какова природа частиц той рассеянной материальной среды, из которой формировались тела Солнечной системы;
2) каковы основные факторы трансформации вращающегося роя (облака) рассеянного вещества в закономерно построенную систему тел типа Солнечной.
Решения этих двух фундаментальных вопросов оказались тесно связанными между собой. Они были даны Шмидтом. На наш взгляд, эти результаты Шмидта представляют собой вклад в планетную космогонию, самый крупный со времени Канта и Лапласа.
Какими в общих чертах были решения этих вопросов? Облако допланетного вещества, окружавшее некогда Солнце, должно было содержать те тугоплавкие каменистые вещества, из которых построены четыре ближайших к Солнцу планеты и которые, в той или иной мере, содержатся в остальных планетах. Однако нагревание этого облака Солнцем было недостаточным для поддержания тугоплавких веществ в газообразном состоянии. Тугоплавкие вещества могли присутствовать только в виде твердых частиц. Поэтому облако допланетного вещества не могло состоять только из газа — оно было газопылевым. С другой стороны, чтобы рассеянное допланетное вещество, обладающее определенным запасом кинетической энергии, могло объединиться в крупные тела — планеты, необходимо, чтобы механическая энергия этого вещества убывала со временем. Это действительно будет иметь место при столкновениях частиц среды, однако только в том случае, если в допланетном облаке, кроме газовых молекул, имеются твердые частицы. Именно эти частицы и связанные с ними превращения и перераспределения энергии являются носителями направленной эволюции.
Исследования Шмидта настолько пополнили объем достоверных знаний в планетной космогонии, что стала возможна детальная разработка гипотезы происхождения Земли и планет, отвечающей современному уровню науки. Эта работа была выполнена О. Ю. Шмидтом, создавшим теорию происхождения Земли и планет из вращающегося газопылевого вещества.
Теория Шмидта хорошо известна. Подчеркнем только исключительно большое значение для геологии вывода о том, что первоначально Земля была относительно холодной и лишь впоследствии разогрелась в результате накопления радиогенного тепла. В этом отношении исследования Шмидта подтвердили взгляды В. И. Вернадского, основанные на геологических и геохимических данных.
Шмидту принадлежат также важные результаты в области небесной механики. Мы имеем в виду исследования Шмидта по проблеме захвата в знаменитой задаче трех тел.
*
В целом жизнь Шмидта сложилась счастливо. Все стороны его обильно одаренного интеллекта получили свое развитие. Мы говорили уже о том, что раньше всего получила свое развитие культура научного мышления. Как человек действия, Шмидт развился благодаря своей общественной и государственной деятельности, а затем благодаря огромной и смелой работе по организации полярных экспедиций, во многих из которых он принимал непосредственное участие. Эмоциональная культура Шмидта складывалась, вероятно, на протяжении всей жизни. Этому способствовали встречи с огромным числом разнообразных людей и его постоянный интерес к художественной литературе. Но особенно большое значение в эстетическом развитии Шмидта принадлежит его путешествиям, научившим его смотреть на природу глазами поэта и художника. Во всяком случае, его дневники заставляют нас так думать.
Конечно, на развитие всех возможностей своего интеллекта Шмидту потребовалось много времени. Это развитие завершилось формированием яркого ученого того необычного типа, которым стал Шмидт в последние 15-20 лет своей жизни.
Но как бы счастливо ни сложилась жизнь Шмидта, она не была легкой. Она была трудна своим напряжением и неизбежной борьбой. Иногда ее осложняли отношения с современниками. В огромном большинстве случаев своей деятельностью и личными качествами Шмидт вызывал у людей большой интерес. Среди них были и многие самые выдающиеся люди нашего века: М. Горький, Р. Роллан, А. В. Луначарский, В. И. Вернадский, А. Н. Колмогоров, М. Андерсен-Нексе, М. Кашен, В. Стефенсен и другие.
Люди разных профессий и разного склада находили в облике Отто Юльевича импонирующие им черты. Ученых привлекала высокая культура мышления. Художественная интеллигенция ценила эмоциональное богатство. Исследователи Арктики, пилоты и капитаны полярных кораблей высоко ценили способность Шмидта к умному и мужественному действию. В этих условиях широкий, пожалуй, жадный интерес Отто Юльевича к людям стал истоком его демократизма.
*
Отто Юльевич Шмидт скончался 7 сентября 1956 г. на 65 году жизни.
Сознательная жизнь и деятельность Шмидта совпала с годами революционных преобразований. Это был период бурного и дерзкого движения вперед как в науке, так и в общественном развитии человечества — период во многом противоречивый, а временами полный трагических событий.
Этот период требовал своих людей и своего воплощения в человеческих индивидуальностях. И такие люди появлялись — люди глубокого мышления, темпераментного переживания, умного и решительного действия. К числу очень ярких и передовых людей этих лет, которые своей деятельностью и своим характером отобразили свою эпоху, принадлежал и Отто Юльевич Шмидт.
УДК 92 Шмидт
[С. 20-27.]
ФИЛАТЕЛИЯ ОБ ОТТО ЮЛЬЕВИЧЕ ШМИДТЕ
О. Ю. Шмидт родился в 1891 г. в Могилеве в семье мелкого торгового служащего, выходца из латышских крестьян. В провинциальном городе, где прошло детство будущего ученого, на 43 тыс. населения была одна гимназия. За учебу необходимо было платить. В семье рано обнаружили дарование и талант мальчика, и родители решили учить ребенка. Работа и талант принесли О. Ю. Шмидту славу известного математика, геофизика, астронома, исследователя Арктики. В середине 40-х годов им была выдвинута новая космогоническая гипотеза происхождения Земли и планет солнечной системы (гипотеза Шмидта), которой он занимался до конца своей жизни.
Трудно сказать, в какой области науки достиг он большего. Во всем, чем занимался О. Ю. Шмидт, он достиг вершин. Шмидт был академиком АН СССР, АН УССР, вице-президентом АН СССР. В 1938 г. им был организован институт геофизики АН СССР, директором которого он был до 1949 г. В 20-годах он был одним из руководителей Народного Комиссариата продуктов питания, членом коллегий Наркомфина и НК Просвещения, заведовал Госиздатом, был одним из основателей и главным редактором Большой Советской Энциклопедии и др.
Память о славном земляке бережно сохраняется могилевчанами. Его имя носит один из проспектов города, СШ № 3 (бывшая мужская гимназия, где он учился). На здании этой школы в 1967 г (ул. Ленинская 41) установлена мемориальная доска. Во Дворце пионеров города открыт музей О. Ю. Шмидта, среди экспонатов которого много вещей, писем, рукописей, принадлежавших ученому. Именем Шмидта названы улицы и переулки во многих городах Белоруссии — Бобруйске, Гомеле, Полоцке, Быхове, Горках, Климовичах, а также в других городах страны.
Запечатлена память о Шмидте и в советской филателии, ему посвящено несколько почтовых марок и художественных конвертов, а также другие филателистические материалы. В 1966 г. отмечалось 75-летие со дня рождения академика. Минсвязи СССР выпустило почтовую марку (3346), а к 90-летнему юбилею — художественный конверт с изображением ученого. Наибольшее количество филателистических материалов о Шмидте связано с исследованием советской Арктики.
О. Ю. Шмидт был одним из крупных исследователей Арктики. В 1929 г. он возглавил экспедицию на ледокольном пароходе «Георгий Седов», организовавшую на Земле Франца-Иосифа первую научно-исследовательскую станцию. Этой же экспедицией была проведена линия государственной границы в Западной Арктике. Земля Франца-Иосифа признана советской территорией.
В 1930 г. он руководил второй экспедицией на «Георгии Седове», которая снова посетила Землю Франца-Иосифа и обследовала берега Северной Земли. Один из открытых островов во время этой экспедиции был назван именем Шмидта.
К сожалению, эти экспедиции не нашли своего отражения в филателии. Но эту страницу биографии ученого можно проиллюстрировать почтовой миниатюрой с изображением ледокола «Георгий Седов» выпуска 1977 г. (4719).
В конце 20-х годов, начале 30-х годов Шмидт организует и возглавляет крупнейшие по тем временам экспедиции в Арктику. Все эти экспедиции имели не только большое научное, но и народнохозяйственное значение. В 1932 г. постановлением советского правительства была создана специальная организация, целью которой было планомерное освоение Арктики — Главсевморпуть (Главное управление Северного морского пути). Начальником этой организации назначен профессор О. Ю. Шмидт. Среди филателистических выпусков, отметивших в 1982 г. 50-летие Северного морского пути, — специальный почтовый штемпель, применявшийся в отделении связи Мурманск-38 и почтовая карточка с оригинальной маркой. Мурманским областным отделением ВОФ к этому юбилею был выпущен специальный конверт. На конверте, кроме рисунков и юбилейного текста, приведены слова О. Ю. Шмидта: «Северный морской путь мы окончательно закрепим, и Мурманск будет его началом».
В том же 1932 г. из Архангельска по Северному морскому пути отправилась арктическая экспедиция во главе со Шмидтом на ледокольном пароходе «Александр Сибиряков» (марка №4718). Командовал кораблем капитан В. И. Воронин (марка № 486, спецгашение и художественный маркированный конверт 1990 г.). Цель экспедиции — пройти Северным морским путем за одну навигацию — была достигнута. Впервые сквозным рейсом в августе-сентябре месяце ледокол «Александр Сибиряков» достиг Берингова пролива, доказав, что задача установления связи между Западом и Тихоокеанским побережьем нашей страны — возможна. К сожалению филателистов, это историческое событие не нашло отражения в филателии.
В августе 1933 г. была предпринята попытка пройти этот путь на обыкновенном пароходе. Из Мурманска по пути «Александра Сибирякова» отправилась очередная полярная экспедиция во главе с О. Ю. Шмидтом на пароходе «Челюскин» (марка № 5496). Это был транспортный пароход с ледовым креплением, недавно построенный в Дании. Капитан парохода был В. И. Воронин. Тяжелые льды в Чукотском море не пропустили «Челюскин» в Берингов пролив. После зимовки 13 февраля 1934 г. в стапятидесяти милях от берега «Челюскин» был раздавлен льдами и затонул. Короткая радиограмма известного полярного радиста Эрнста Кренкеля о случившемся взволновала всю страну. На льду оказалось более ста человек, среди которых находились женщины и дети. Была создана правительственная комиссия по их спасению, которую возглавил В. В. Куйбышев. Началась знаменитая Челюскинская эпопея, которая продолжалась два месяца. Весь мир следил за событиями в ледовом лагере Шмидта. В Арктику были направлены пароходы, ледокол, дирижабль, на Чукотку через Америку направились наши летчики. Полярные пилоты вывезли на материк всех челюскинцев.
В память о героической эпопее Народный Комиссариат связи выпустил в обращение серию марок воздушной почты «Спасение челюскинцев». Марки поступили в обращение в январе 1935 г. Ныне эта серия одна из самых редких в советской филателии. Все марки этой серии максимально документальны. Художнику В. В. Завьялову О. Ю. Шмидт предоставил документальные фотографии, сделанные в ледовом лагере. На одной из миниатюр этой серии запечатлен ледовый лагерь Шмидта, на марке № 487 помещен портрет Отто Юльевича. Ученый стал первым в мире полярником, которому при жизни была посвящена марка. Покинутый челюскинцами лагерь показан на последней марке этой серии. Еще одна марка этой серии рассказывает о «ледовом комиссаре» — так называли Шмидта в лагере. На ней изображена сцена посадки заболевшего профессора на самолет «20-А» (№ 490). По поводу этой марки есть интересное исследование (журнал Филателия СССР № 8 — 1983 г. стр. 12). Заболевший Отто Юльевич Шмидт был вывезен из ледового лагеря летчиком В. С. Молоковым на самолете Р-5. На аэродром Ванкарем его доставили на собачьей упряжке. Далее в Америку О. Ю. Шмидта доставил М. Т. Слепнев. На рисунке марки художник В. В. Завьялов объединил два этих эпизода. На миниатюре виден лагерь Шмидта, собаки и нарты, небольшая группа сопровождающих — этот момент относится к вывозу Шмидта из ледового лагеря, который осуществил В. С. Молоков. Самолет же на марке — это «20-А» С. Т. Слепнева и его портрет, этот эпизод связан с аэродромом в Ванкареме, откуда и был отправлен Шмидт в Америку.
Постановление ЦИК СССР об установлении звания Героя Советского Союза было принято 16. 04. 1934 года, а 20 апреля высокая степень отличия была присвоена семерым летчикам — участникам спасения челюскинцев. 50-летию легендарного дрейфа и установлению звания Героя Советского Союзи посвящена серия из трех марок и одного блока, выпущенных в 1984 г. (№№ 5496-5499).
В мае 1937 г. О Ю. Шмидт руководил экспедицией по организации дрейфующей станции «Северный полюс — 1. Для переброски четырех полярников и необходимого груза на Северный полюс самолетами была организована советская высокоширотная воздушная экспедиция, а в феврале 1938 г. он же стал во главе операции по снятию полярников со станции «СП-1». Эти два события нашли свое отражение в филателии, правда, ни одна марка не запечатлела О. Ю. Шмидта. В феврале 1938 г. издана серия марок (№ 583-586) — «Советская воздушная экспедиция по высадке научной дрейфующей станции «Северный полюс-1» (руководитель О. Ю. Шмидт)», а в июне того же года серия миниатюр (№602-605) «Снятие советских полярников с научной дрейфующей станции «Северный полюс— 1». В 1937 г. профессору О. Ю. Шмидту было присвоено званиё. Героя Советского Союза. События, связанные с «СП-1», неоднократно отмечены в советской филателии.
В 1937 г. в Республиканской Испании была выпущена серия виньеток. Этот выпуск осуществило Общество друзей Советского Союза. Среди виньеток с сюжетами, показывающими жизнь в СССР, была одна, относящаяся к теме о Шмидте. В сюжет виньетки была положена документальная фотография, сделанная на Северном полюсе в момент прощания папанинцев с О. Ю. Шмидтом и летчиками, доставившими их на край Земли. На фотографии Шмидт запечатлен на фоне четырехмоторного самолета Н-700 с надписью «АВИААРКТИКА» на борту.
Ныне для полярников стали привычными — полуостров Шмидта на севере Новой Земли, остров Шмидта в Карском море, мыс Шмидта у пролива Лонга на Чукотском материке, подледная равнина в Восточной Антарктиде между горами Гамбурцева и Голицина, открытая советскими учеными в 1957-1959 гг. Его имя носят институт физики Земли АН СССР, который он создал. В 1978 г. к пятидесятилетию этого института был издан художественный конверт. Установлена премия имени О. Ю. Шмидта в области геофизики.
В Чукотском автономном округе есть поселок Мыс Шмидта (почтовый индекс 686830), в котором имеется несколько почтовых отделений. 14 декабря 1975 г. в этом поселке было открыто новое почтовое отделение Мыс Шмидта-1, которое расположено в аэропорту. В феврале 1974 г. образован Шмидтовский район. Почтовая связь здесь существует с 30-х годов. По данным 1934 года, здесь было только агентство связи — Мыс Северный (в последствии — отделение срази Мыс Шмидта). Необходимо добавить, что поселок Мыс Шмидта расположен в том месте, где находился лагерь по эвакуации челюскинцев.
В Шмидтовском районе почтовые отделения имеются в поселках Рыркайпий (инд. 686831), Полярный (инд. 686870), Врангеля, в поселке Ушаковский (инд. 686860).
Именем О. Ю. Шмидта назван также корабль ледокольного флота СССР. Одна из марок серии «Научно-исследовательский флот СССР» (1980 г.) посвящена ледокольному судну «Отто Шмидт» (5134). К выпуску марки в почтовое обращение были приурочены конверты «Первый день» с рисунком этого ледокола и гашение «Первый день». С этим ледоколом связан ряд почтовых неофициальных выпусков, в которых отражена история ледокола «Отто Шмидт».
В годовщину 100-летнего юбилея со дня рождения О. Ю. Шмидта советская филателия обогатится новыми почтовыми выпусками. Будет выпущен маркированный конверт с изображением портрета академика и памятные спецгашения. А на родине О. Ю. Шмидта — в Могилеве состоится выставка полярной филателии — «ПОЛЯРФИЛ — 91», приуроченная к 100-летнему юбилею.
Л. Л. Колосов,
зам. председателя Союза филателистов Белорусской ССР.
[C. 3-7.]
*
ЛЕДОКОЛ «ОТТО ШМИДТ»
В 1991 г. научный мир отмечает 100-летие со дня рождения выдающегося ученого Отто Юльевича Шмидта, специалиста в области математики, астрономии, геофизики, исследователя Арктики, общественного деятеля, академика. Человека, жизнь которого была полностью отдана развитию науки России.
Именем этого великого ученого и назван наш научно-исследовательский ледокол.
12 лет назад вступил в строй первый советский научно-исследовательский ледокол «Отто Шмидт». Построен он на одной из старейших верфей Ленинграда, где были построены крейсер «Аврора» и первый в мире атомный ледокол «Ленин».
Необходимость в таком ледоколе назрела давно, но она особенно стала актуальной в связи с быстрым развитием производительных сил севера Сибири, и связанная с этим задача обеспечения круглогодичной навигации в западном секторе Северного морского пути.
Какие же задачи в связи с этим ставятся перед нашим ледоколом? В первую очередь — это выполнение работ, необходимых для составления ледовых прогнозов по западному сектору СМИ, изучение взаимодействия океана и атмосферы арктических морей, ледяного покрова, накопления банка данных для научно-исследовательских работ, их анализа в береговых лабораториях, выполнение специализированных программ ГКНТ, Госкомгидромета, выполнения научно-исследовательских программ БАРЕКС, ПОЛЕКС-СЕВЕР, КАРЕКС и т. п. Для выполнения вышеуказанных программ на судне оборудовано 14 лабораторий, имеется специально оборудованная гидрологическая шахта, позволяющая выполнять гидрологические работы при стоянке ледокола в сплошном льду, а при необходимости и выхода аквалангистов под лед для производства научных работ.
География. Основным районом работ, как уже упоминалось выше, являются моря Северного Ледовитого океана. Максимальные точки удаления, где побывал ледокол за 12 лет, следующие: на, севере — 84° северной широты, на юге — 36° северной широты; на западе — долгота 60° западной, на востоке — 100° восточной. Ледокол работал в двух океанах и 10-ти морях. Посещали порты Норвегии, Дании, Исландии, Канады, ФРГ, Голландии, Югославии. На данный момент ледоколом пройдено 291500 миль, выполнено 44 научно-исследовательских рейсов и пробыто непосредственно в море более 7 лет. Символично, что в одном из рейсов наш ледокол оказывал помощь аварийному ледоколу «Капитан Воронин». О. Ю. Шмидт и В. И. Воронин, работая вместе в экспедициях, всегда помогали друг другу, а теперь корабли, названные их именами, встретились, чтобы один из них оказал помощь другому. В январе - феврале 1980 г. наш ледокол совместно с атомным ледоколом «Россия» участвовал в снятии научных сотрудников и оборудования ледовой дрейфующей станции «СП-28» в северо-западной части Гренландского моря. После снятия научных сотрудников и оборудования со станции экипаж нашего ледокола продолжил научно-исследовательские работы по программе «СП-28», продолжая свободный дрейф во льдах Гренландского моря, закончив его в Датском проливе. Ледокол, свободно дрейфуя во льдах Гренландского моря, проделал путь, аналогичный проделанному легендарной четверкой полярников во главе с Папаниным И. Д., в составе советской дрейфующей станции «СП-1», в организации которой активное участие принимал О. Ю. Шмидт.
Работа наша скромная, но за ней кроется напряженный труд нашего экипажа в суровых погодных условиях морей северного бассейна Мирового океана. Коллектив экипажа ледокола «Отто Шмидт» проводит большую интернациональную работу. Мы постоянно заходим в порты иностранных государств. Экипаж ледокола является членом общества «Исландия — СССР» и «Норвегия — СССР».
Ледокол «Отто Шмидт» вернулся в порт приписки Мурманск в мае т. г. После непродолжительной стоянки ледокол опять возьмет курс в Арктику, где продолжит вахту в суровых широтах северного бассейна, начатую Отто Юльевичем Шмидтом еще в 1932 г. В год 100-летнего юбилея со дня рождения Отто Юльевича Шмидта экипаж нашего ледокола полон сил продолжить работы в очередных экспедициях по исследованию Арктики, в одной из многих областей работы О. Шмидта.
Члены экипажа приветствуют участников выставки «ПОЛЯРФИЛ-91», посвященной 100-летию со дня его рождения, и внесут посильный вклад в дальнейшее освоение Арктики, развитие науки в области исследования морей Северного бассейна.
Капитан научно-исследовательского ледокола «Отто Шмидт»,
капитан дальнего плавания А. П. Николаец.
[C. 8-9.]
ОТА ЮЛЬЕВІЧ ШМІТ
(1891—1956)
У наш бурны час немагчыма быць вучоным-энцыклапедыстам. Калі чалавек хоча нечага дасягнуць, ён павінен быць вузкім спецыялістам. Таму сёння можна захапляцца тым вельмі невялікім колам людзей, якіх называюць вучонымі-энцыклапедыстамі. Адным з іх з’яўляецца выхадзец з Беларусі, наш зямляк — Ота Юльевіч Шміт. Ён быў вядомым матэматыкам, геафізікам, астраномам, палярным даследчыкам, географам-падарожнікам, мараплаўцам, віцэ-прэзідэнтам Акадэміі навук СССР, відным грамадскім дзеячам.
Нарадзіўся Ота Юльевіч у Магілёве. Яго бацька доўгія гады служыў прыказчыкам у купца, а потым у розных гандлёвых установах, фірмах, страхавых агенцтвах. Даходы сям’і былі вельмі абмежаваныя, іх яўна не хапала, каб даць усім дзецям хаця б сярэднюю адукацыю. Таму, калі падышоў час вызначаць лёс Ота, яго бацькі звярнуліся за дапамогай да шматлікіх родзічаў, якія сабралі грошы хто колькі мог — і юны Шміт стаў гімназістам. Ён паступіў адразу ў другі клас Магілёўскай класічнай гімназіі, які скончыў з адзнакай. Неўзабаве сям’я Шмітаў пераехала ў Адэсу. Пасля вучобы ў адэскай гімназіі будучы вучоны паступіў на фізіка-матэматычны факультэт Кіеўскага універсітэта. Ужо на першым курсе ён склаў прыкладны спіс кніг, якія збіраўся вывучыць. Але з сумам пераканаўся, што нават пры самым ушчыльненым графіку заняткаў на гэта спатрэбіцца тысяча гадоў. Давялося рабіць скарачэнне. Але для тых, што засталіся ў спісе, спатрэбілася б яшчэ 250 гадоў. Тады ён скараціў сон да шасці, пяці, а потым да чатырох гадзін. У студэнцкія гады Шміт прывучыў свой арганізм аднаўляць сілы ў кароткі тэрмін і потым спаў на дзіва мала. Натуральна, што больш часу ён затрачваў на сваю спецыяльнасць — матэматыку і дабіўся выдатных вынікаў у гэтай галіне. У “залаты фонд” навукі ўвайшла алгебраічная тэарэма Шміта. Яна ўяўляе сабой адну з асноўных тэарэм сучаснай алгебры і належыць да фундаментальных, вялікіх адкрыццяў, якія назаўсёды застануцца ў навуцы. Шміту не споўнілася і 25, калі універсітэт удастоіў яго залатога медаля імя прафесара Рахманінава. І гэтай узнагародай ён быў як бы ўведзены ў лік лепшых матэматыкаў свайго часу. Ота Юльевіч узначальваў школу савецкіх алгебраістаў, займаўся матэматыкай да апошніх дзён свайго жыцця.
Другой, не менш значнай галіной яго ведаў была касмагонія. Праблемай паходжання Зямлі Шміт цікавіўся а юнацтва. У яго архіве засталіся датаваныя 1923 годам спісаныя алоўкам лісты паперы, у верхняй частцы аднаго з іх — тытульнага — падзагаловак: “Да касмагоніі”. Закон планетных адлегласцей, які быў выведзены Шмітам, з’яўляўся першым у гісторыі касмагоніі законам, ён прывёў да стварэння планет сонечнай сістэмы.
У савецкі час значнае месца ў жыцці Шміта займала экспедыцыйная дзейнасць. Ён быў адным з буйнейшых даследчыкаў Арктыкі. У 1929 г. узначаліў экспедыцыю на ледаколе “Сядоў”, якая арганізавала на Зямлі Франца-Іосіфа першую навуковую станцыю і стала базай для розных даследаванняў Поўначы: метэаралагічных, геафізічных, гідралагічных, біялагічных. Плаванне на “Сядове” адкрыла першую старонку ў гісторыі асваення Арктыкі, яно адыграла вялікую ролю і ў далейшай дзейнасці О. Шміта. Праз год палярнікі на тым жа “Сядове” зноў наведалі Зямлю Франца-Іосіфа, а затым абследавалі заходнія берагі Паўночнай Зямлі. Пасля гэтых паходаў уздоўж пабярэжжа Паўночнага Ледавітага акіяна была створана сетка навуковых станцый. Дзякуючы ім, збіраўся каштоўны матэрыял, які дазволіў Шміту выступіць з прапановай смелага праекта — прайсці ўвесь Паўночнамарскі шлях у адну навігацыю. Аб гэтым некалі марыў вялікі Ламаносаў. У 1932 г. экспедыцыя на ледаколе “Сібіракоў”, якую ўзначаліў Шміт, упершыню ў гісторыі мараплавання — за два месяцы і чатыры дні (адна навігацыя) — прайшла шлях ад Архангельска да Ціхага акіяна. Самы буйны ў 30-я гады штурм Арктыкі завяршыўся трыумфальна. Пачалася падрыхтоўка да другога лядовага паходу — на транспартным судне “Чалюскін”. 14 сакавіка 1933 г. параход пакінуў Ленінград. На яго борце знаходзілася 105 чалавек: члены экіпажа, вучоныя, палярнікі, зімоўшчыкі, будаўнікі новых навуковых станцый. Пачалася экспедыцыя, якая прыцягнула да сябе ўвагу свету.
Амаль увесь заходні сектар Арктыкі быў паспяхова пройдзены. Дабразычлівымі да чалюскінцаў аказаліся мора Лапцевых і Усходне-Сібірскае мора. Але Чукоцкае, як і год таму, у дні плавання “Сібіракова”, сустрэла палярнікаў больш сурова. У адрозненне ад “Сібіракова”, ”Чалюскін” быў хаця і сучасным на той час суднам, але ўсяго толькі звычайным параходам. Яму павінен быў дапамагчы ледакол “Красін”, але ў яго сапсаваўся адзін з валоў, і ён згубіў свае ледакольныя якасці. Другі непрыемны сюрпрыз — радыёграма з Тыксі аб немагчымасці забяспечыць экспедыцыю авіяразведкай. Спадзявацца належала толькі на сябе. “Чалюскін” праз праліў Саннікава выйшаў у Усходне-Сібірскае мора. Палярнікі накіраваліся няходжаным шляхам да вострава Врангеля. Экспедыцыю сустракалі магутныя ледзяныя палі. Па словах Шміта, гэта было не самастойнае плаванне, а хутчэй дрэйф — “Чалюскін” ішоў па волі стыхіі. Амаль месяц яго насіла па Чукоцкаму мору. 5 лістапада льдзіны выштурхнулі параход у Берынгаў праліў, а дрэйфам ізноў зацягнула яго ў Паўночны Ледавіты акіян. Над “Чалюскіным” навісла прамая пагроза катастрофы. 13 лютага 1934 г., у самы разгар палярнай зімы, ледзяны вал, вышыня якога дасягнула 8 метраў, абрушыўся на параход. “Чалюскін” не вытрымаў лядовых ціскаў і затануў. Сотня смельчакоў-палярнікаў высадзілася на льдзіну, апынуўшыся ў мёртвай паўночнай пустыні. “Лагер Шміта” па-геройску пераносіў выпрабаванні. На ратаванне чалюскінцаў былі кінуты самалёты. 5 сакавіка 1934 г. лётчык Ляпідзеўскі першым прыбыў на падрыхтаваны з вялікімі цяжкасцямі лядовы аэрадром. На яго самалёце былі эвакуіраваны на Вялікую зямлю жанчыны і дзеці. Савецкія лётчыкі здзівілі ўсіх майстэрствам і мужнасцю. З кожным іх прылётам усё менш і менш людзей заставалася на льдзіне. Адным з апошніх пакінулі лагер Шміт і Варонін, капітан “Чалюскіна”. Кіраўніка экспедыцыі з цяжкім запаленнем лёгкіх, у паўсвядомым стане даставілі ў горад Ном, на Алясцы. І толькі ў маі ён вярнуўся ў Маскву.
Праз тры гады пасля “чалюскінскай” эпапеі Шміт зноў заняўся вывучэннем Арктыкі. У 1936 г. ён узначаліў новы палярны паход на ледаколе “Літке” і правёў па Паўночнаму марскому шляху непрыстасаваныя да плавання ў арктычных водах ваенныя караблі, што мела вялікае значэнне для абароназдольнасці краіны. І вось апошні шмітаўскі “скачок” у Арктыку. Аб ім ён марыў яшчэ ў 1929 г., калі ўпершыню сустрэўся з ёй. І гэта мара здзейснілася 21 мая 1937 г.: самалёт Вадап’янава дакрануўся да вяршыні Зямлі — Паўночнага полюса. На яго борце, акрамя чацвёркі будучых гаспадароў полюса І. Папаніна, Э. Крэнкеля, І. Фёдарава і П. Шыршова, знаходзіўся кіраўнік экспедыцыі О. Шміт. За ажыццяўленне гэтай бліскучай аперацыі “першаму палярніку краіны” — і такога тытула ўдастоіўся вучоны — было прысвоена званне Героя Савецкага Саюза. Гэта было апошняе — пятае спатканне О. Шміта з Арктыкай.
Па патрабаванні ўрачоў прыйшлося развітацца з палярнай дзейнасцю. Пасля доўгага лячэння ў Крыме, ён заняўся вывучэннем Зямлі. Вучоны імкнуўся да ўсебаковага яе пазнання і шмат для гэтага зрабіў.
Прайшлі гады, і Ота Юльевіч Шміт выканаў сваю жыццёвую праграму, разлічаную на 250 гадоў, выканаў за тыя да крыўднага нядоўгія 65 гадоў, што ён пражыў. Незвычайная таленавітасць, спагадлівасць, вострае ўспрыманне жыцця ў яго шматграннасці зрабілі Шміта дасканалым інструментам пазнання прыроды і правадніком перадавых ідэй у грамадстве. Многія навукі адвялі вучонаму месца на старонках сваёй гісторыі, і ён сам стаў старонкай гісторыі свайго народа, старонкай гераічнай, захапляючай і памятнай. Імя палярнага даследчыка ўвекавечана на геаграфічнай карце ў назвах вострава ў Карскім моры, паўвострава на поўначы Новай Зямлі, мыса на Камчатцы, вяршыні і перавалу ў гарах Паміра. Яго імя носіць Інстытут фізікі Зямлі Акадэміі навук Расіі і навукова-даследчы ледакол. Ота Юльевіч Шміт навекі застанецца жыць ва ўдзячнай памяці зямлян — жыхароў цудоўнай планеты, якая стала яшчэ больш адкрытай і пазнанай у выніку яго вандраванняў і навуковых пошукаў.
Шміт Ота Юльевіч // БелСЭ. Мн., 1974. Т. 11. С. 344-345.
Шміт Ота Юльевіч // Беларуская ССР: Карот. энцыкл. Мн., 1981. Т. 5. С. 669.
Буйницкий В. Х. Отто Юльевич Шмидт (1891-1956) // Отечественные физико-географы и путешественники. М., 1959. С. 766-774.
Отто Юльевич Шмидт: Жизнь и деятельность / Ред.-сост. Я. Б. Коган. — М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1959. — 470 с.: ил., 1 л. портр.
Водопьянов М. В., Григорьев Г. К. Повесть о ледовом комиссаре. — М.: Географгиз, 1959. — 198 с.: ил., 1 л. портр.
Дуэль Н.Н. Линия жизни: Докум. повесть. — М.: Политиздат, 1977. — 127 с.: ил.
Воскобойников В. М. Зов Арктики: Героич. хроника. — М.: Мол. гвардия, 1975. — 192 с.: ил.
Никитенко Н. Ф. О. Ю. Шмидт: Кн. для учащихся 8-11 кл. сред. шк. — М.: Просвещение, 1992. — 160 с.: ил.
Грицкевич В. П. Начальник Арктики // Грицкевич В. П. Путешествия наших земляков. Мн., 1968. С. 215-221.
Іоффе Э. Р. Ламаносаў з Магілёва: Феномен Шміта // Пачатк. шк. 1995. N 1. С. 49-51.
Отто Шмидт: [Фотоальбом] / Авт. текста и сост. А. П. Леденев. — Мн.: Беларусь, 1985. — [32] с., фот.
Складальнік Г. В. Брага
Рэдактар К. Дз. Варанько
[С. 8-11.]
ШМІТ О. Ю.
Ота Юльевіч Шміт нарадзіўся 30 верасня 1891 г. у Магілёве ў сям’і прыказчыка. Юны Ота Шміт паступіў адразу ў другі клас Магілёўскай мужчынскай гімназіі. Неўзабаве сям’я пераехала ў 1905 г. у Адэсу. Пасля вучобы ў адэскай гімназіі, якую закончыў з залатым медалём, у 1909 г. паступіў на фізіка-матэматычны факультэт Кіеўскага ўніверсітэта, які закончыў у 1913 г. О. Ю. Шміт адразу прыцягваў да сябе ўвагу аднагодкаў і выкладчыкаў не толькі сваімі здольнасцямі, а і самастойнасцю меркаванняў. Больш часу ён затрачваў на сваю спецыяльнасць — матэматыку і дабіўся выдатных вынікаў у гэтай галіне. У “залаты фонд” навукі ўвайшла алгебраічная тэарэма Шміта.
У 1913-1917 гг. працаваў выкладчыкам у Кіеўскім універсітэце, у 1920-1923 гг. — прафесарам універсітэта, у 1926-1930 гг. — прафесарам Маскоўскага ўніверсітэта, у 1930-1931 гг. — дырэктарам інстытута матэматыкі і механікі Маскоўскага ўніверсітэта, у 1937-1949 гг. — дырэктарам Геафізічнага інстытута АН СССР. Адначасова ў 1932-1939 гг. быў начальнікам Галоўнага ўпраўлення Паўночнага марскога шляху. У 1924 г. узначальваў дзяржаўнае выдавецтва, у 1924-1941 гг. — галоўны рэдактар БСЭ. У 1939-1942 гг. — віцэ-прэзідэнт АН СССР.
Асноўныя матэматычныя працы Ота Юльевіча Шміта прысвечаны тэорыі груп. Ужо ў першых даследаваннях (1912-1913) ім былі атрыманы арыгінальныя вынікі, звязаныя з раскладваннем канчатковай групы ў прамое памнажэнне нераскладваемых груп.
Акрамя матэматыкі О. Ю. Шміта вельмі цікавіла навука касмагонія. Праблемай паходжання Зямлі ён цікавіўся з юнацтва. Закон планетных адлегласцей, які быў выведзены Шмітам, з’яўляўся першым законам у гісторыі касмагоніі.
У савецкі час значнае месца ў яго жыцці займала экспедыцыйная дзейнасць. Ён быў адным з буйнейшых даследчыкаў Арктыкі. У 1929 г. узначаліў экспедыцыю на ледаколе “Георгій Сядоў”, якая арганізавала на Зямлі Франца Іосіфа першую навукова-даследчую станцыю і стала базай для розных даследаванняў Поўначы. Плаванне на ‘Теоргіі Сядове” адкрыла першую старонку ў гісторыі асваення Арктыкі і адыграла вялікую ролю ў далейшай дзейнасці О. Ю. Шміта.
Праз год экспедыцыя паўтарыла свой шлях, а потым абследавала заходнія берагі Паўночнай Зямлі. Пасля гэтых паходаў уздоўж пабярэжжа Паўночнага Ледавітага акіяна была створана сетка навуковых станцый.
У 1932 г. экспедыцыя на ледаколе “Сібіракоў”, якую ўзначаліў Ота Шміт, упершыню ў гісторыі мараплавання - за два месяцы і чатыры дні - прайшла шлях ад Архангельска да Ціхага акіяна. У 1933-1934 гг. узначаліў экспедыцыю на параходзе “Чалюскін”, якая спрабавала прайсці па Вялікім Паўночным маршруце за адну навігацыю. Гэтая эпапея стала шырока вядома ва ўсім свеце як прыклад мужнасці і гераізму савецкіх людзей, іх дружбы і ўзаемавыручкі.
Праз тры гады пасля “чалюскінскай” эпапеі О. Ю. Шміт зноў заняўся вывучэннем Арктыкі. У 1936 г. узначаліў новы палярны паход на ледаколе “Літке” і правёў па Паўночным марскім шляху непрыстасаваныя ваенныя караблі, што мела вялікае значэнне для абароназдольнасці краіны.
У 1937 г. кіраваў экспедыцыяй па арганізацыі дрэйфуючай станцыі “Паўночны полюс”. За ажыццяўленне гэтай бліскучай аперацыі “першаму палярніку краіны” 27 чэрвеня 1937 г. прысвоена званне Героя Савецкага Саюза, ён узнагароджаны 3 ордэнамі Леніна, 3 іншымі ордэнамі, медалямі.
Памёр Ота Юльевіч Шміт 7 верасня 1956 г., пахаваны ў Маскве. Імя палярнага даследчыка ўвекавечана на геаграфічнай карце ў назвах вострава ў Карскім моры, паўвострава на поўначы Новай Зямлі, мыса на Камчатцы, вяршыні і перавалу ў гарах Паміра. Яго імя носіць Інстытут фізікі Зямлі АН Расіі і навукова-даследчы ледакол, у Магілёве — названы праспект, Магілёўскі цэнтр па гідраметэаралогіі, на доме № 6 па праспекце Шміта ўстаноўлена мемарыяльная дошка.
Літаратура аб жыцці і дзейнасці
Арктическая эпопея “Челюскина” // Магілёускія ведамасці. — 2004. — 21 лют. — С. 14.
Варанько, К. Д. Ота Юльевіч Шміт / К. Д. Варанько // Геаграфія: праблемы выкладання. — 2006. — № 4. — С. 62-64.
Ермоленко, В. Начальник главсевморпути / Валерий Ермоленко // Ермоленко, В. Белорусы и Русский Север / Валерий Ермоленко. — Минск, 2009. — С. 257-263.
Корнилович, Э. А. Шмидт Отто Юльевич / Э. А. Корнилович // Корнилович, Э. А. Беларусь: созвездие политических имен : ист.-биогр. справ. / Э. А. Корнилович. — Минск, 2009. — С. 353-354.
Курков, Н. Герой своего времени / Курков // Обозреватель. — 2009. — 16 янв. — С. 23.
Марціновіч, А. Эдэльвейс — кветка недасягальная / Алесь Марціновіч // Марціновіч А. Хто мы, адкуль мы... : гіст. эсэ, нарысы / Алесь Марціновіч. — Мінск, 2007. — С. 351-381.
Маслюкова, В. Герой полярных приключений / В. Маслюкова // Горизонты. — 2005. — № 4. — 16-23.
Суднік, В. Увекапомнены Шміт / Васіль Суднік // Краязнаўчая газета. — 2006. — №47. — С. 4.
Суднік, В. Экспедыцыя мужнасці і адвагі / Васіль Суднік // Родная прырода. — 2006. — № 12. — С. 11.
Шмидт Отто Юльевич // Гордость и слава Могилевщины : в 2 ч. /под ред. А. Т. Глаза — Могилев, 2005. — Ч. 1. — С. 18.
Шміт Ота Юльевіч // Беларуская энцыклапедыя : у 18 т. / рэд. Г. П. Пашкоў. — Мінск, 2003. — Т. 17. — С. 446.
Шміт Ота Юльевіч // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі : у 6 т. / рэд. Г. П. Пашкоў. — Мінск, 2003. — Т. 6. Ч. 2. — С. 224.
[С. 107-109.]
Brak komentarzy:
Prześlij komentarz