И. Д. Черский
ЗАМЕТКИ О
МЛЕКОПИТАЮЩИХ ЖИВОТНЫХ
(1891 г.)
(Публикация и
комментарии С. В. Обручева, введение В. Н. Скалона)
* * *
Заметки о млекопитающих животных, которым
положил начало Черский в своей Колымской экспедиции, представляют до сих пор
весьма существенный интерес. Материалы показывают, что работа была задумана
автором в самом широком плане и дала бы самые по тому времени богатые материалы
о млекопитающих Северо-Восточной Якутии.
Интересны эти заметки и с точки зрения
методических приемов автора, Черский обдумывал заранее все, что могло бы ему
встретиться, и заготавливал тетради, разбитые на разделы, предназначавшиеся для
тех или иных записей. В данном случае на каждый вид млекопитающих животных, с
которым он мог встретиться, отводилась особая страница для заметок. Заполненность
этих страниц оказалась, разумеется, совершенно различной. Такой порядок записей
многими применялся и рекомендовался позднее и не оставлен до сих пор. Следует,
однако, сказать, что при больших, длительных экспедиционных работах эта система
записей себя не оправдывает, оказываясь слишком громоздкой. Ныне применяемая
карточная система фиксации наблюдений во времена Черского еще не была
разработана.
Интересна судьба землероек, собранных во
время этой поездки. Одна из них оказалась принадлежащей к особому виду, самому
мелкому из насекемоядых и изо всех млекопитающих нашей фауны вообще. Она
получила имя Черского, но не в честь Ивана Дементьевича, а его сына Александра.
Дело в том, что позднее, работая уже взрослым в Уссурийском крае, А. И. Черский
пересылал собранных им землероек С. И. Огневу. Тот выделил из этих сборов особый
вид, названный по имени исследователя, а затем представители его оказались в
коллекции, которую А. И. Черский собирал, будучи мальчиком, под руководством
своего отца и вместе с ним во время своего первого путешествия на Колыму.
По принятому Черским принципу, во время
последней экспедиции он составлял общий список млекопитающих, включая в него и
домашних животных (северный олень, кошка) и вымерших — носорога и мамонта.
В печатаемой в настоящем сборнике статье
«Черский как зоолог» дается оценка зоологических наблюдений, выполненных
Черским во время экспедиции на Индигирку и Колыму.
По техническим причинам в якутских словах
знаки ударения, которые имеются в «Заметках» Черского, над некоторыми буквами
заменены знаками смягчения.
++++++
Примечание: В орфографии
якутских слов следует иметь в виду, что подчеркнутое г = латинскому h; ю или ü = французскому u; ö = французскому ое; нг —
произносится слитно, как равно и кх; мон = французскому mon; два подчеркнутых гг выговаривать
картавя, как французы произносят букву r. (Прим. Черского).
По техническим
причинам мы не могли воспроизвести подчеркивание букв. (Прим. ред.).
*********
1. Сhiroptera. В Якутске и его окрестностях летучую мышь называют: абасы’ ирюмэчитэ’
(тоже: абагы’... с изменяется часто на г), что означает: чертова бабочка. На
Колыме ее зовут: цюмя’ки’,
прибавляя: уóт кымы’н сиéтти (что означает: Которая
ест искры), очевидно, видя ее во время ловли ночных lepidoptera, около костра или сильно искрящихся труб каминов.
2. Домашнюю кошку мы видели в последний раз
между Якутском и р. Алдан.
3. Рысь (F. 1уnх. якут, бедéр) попадается в Верхоянском хребте. На Суантаре живущему там якуту знакомы
только следы этого животного, а самого он не видел. На Индигирке (Оймекон) он
редкий, но ниже по течению, говорят, должен встречаться чаще.
4. Саnis 1uрus. Як. Бёрé. Волков при нас не было между Леною и Алданом, но
в 1888 г. их появлялось там много, хотя скоро исчезли. Они попадаются также на
р. Суантаре, по Индигирке (Оймекон); следы их видели мы по р. Нере, в системе
р. Зырянки (Тóра быгытáх).
В Верхне-Колымске их теперь нет; 15 октября
1891 г. видели, однако, следы (на оз. Иреля’х), очевидно, только проходивших
(мимо).
5. Vulpes vulgaris. Як. сагыл’; огневка
(красная) = кыгыл сагыл; сиводушка = Керемесс; чернобурая = Кхара сагы’л. Везде
более или менее обильна. В Колымском округе существует обычай ловить молодых
лисиц (из гнезда) для их воспитания, которое не дает, однако, такого меха,
какой приобретает лисица, вырастая на свободе. Взрослых промышляют: ружьем,
луками и ловушками. О количестве убиваемых, подробности о промысле, описание
сиводушек и т. п. сообщу впоследствии.
6. Vulpes lagopus. Якут. Кырсá. Песец зимою заходит изредка и в весьма
ограниченном количестве, вверх по Индигирке до Оймекона и выше его (63° сев.
шир.). По Колыме он заходит иногда южнее Верхне-Колымска, но уже третий год,
как его не видели. Уверяли, что в окрестностях Нижне-Колымска в 1890 г. песцы и
лисицы «бесились», подбегали к людям, а также и пропадали во множестве
(проверить в 1892 г. на месте).
7. Мustela zibellina. Якут. Кии’с. Соболь ныне не водится уже в
местностях, пересеченных моим маршрутом до Верхне-Колымска включительно. Лет с
45 тому назад в горах их убивали здешние якуты и юкагиры штук по 20 на ружье.
Замечательно, что один соболь был убит на низменности, около Верхне-Колымска
(якутом Петром Винокуровым) лет более 30 тому назад (осенью).
8. Foеtorius sibiricus. Сибирский хорек не
встречается в районе моего маршрута.
9. Foеtorius ermineus. Якут. Кыринáс. Горностай встречается повсеместно
в пересеченной мною горной стране и в низменностях. Один из них, в
Верхне-Колымске, пытался было броситься на меня сквозь отверстие в дверях
амбара, мимо которого я проходил, и два раза выскакивал до половины длины
туловища с криком и принимая воинственную позу; затем, увидя, что я обхожу
около амбара, направляясь к его задней стенке, он пробежал внутри амбара к той
же стенке и снова, грозно вскрикнув, показался в отверстии около крыши, на
высоте моего лица и в близком от него расстоянии. Клуб табачного дыма, пущенный
мною прямо в физиономию грациозного хищника, устрашил его и заставил скрыться.
10. Сu1о bоrеаlis. Якут. Бёггó. Россомаха
попадается редко по всей линии нашего маршрута, как равно и в районе зимовки
(т. е. Верхне-Колымска).
11. Lutrа.
Якут. Быдрá. Выдра
более обильна по правым притокам Алдана; далее, на моем пути, она редка. На
Индигирке, ниже Оймекона, говорят, она обильнее. В верхнем течении Колымы и по
Ясачной она встречается редко.
12. Ursus arctos. Якут. Эгэ’. Бурый медведь почти не заходит в промежуток между
Леною и низовьями Алдана. В 1886 г., однако, их появилось на лев. берегу Алдана
большое количество, скитавшееся даже по выпавшему уже снегу. Вблизи устья Амги’ в Алдан их убили тогда до 9
штук; некоторые медведи забирались даже в якутские амбары. Несколько из них
дождались здесь даже глубокого снега и морозов и погибли от истощения, другие
же отступили в горы за Алдан.
На р. Хандыге (прав, приток Алдана) мы
встретили первые следы его; по Индигирке тоже их встречали. В системе р. Колымы
его не мало. В 1866 (?) году и в Верхне-Колымске было нечто похожее, как на
Алдане; медведь зашел даже в самое село. В 1891 г., в первых числах октября,
ламуты видели следы 7-ми медведей ближе к южным горам. В 1888 году на Коркодóне
(прав, приток Колымы) убит был медведь «желтого цвета». Медвежья желчь помогает
людям и скоту от кашля и от «болезни печени». Об отношении людей к медведю
сообщу впоследствии; кое-что об этом я передал уже в письме к Ф. Д. Плеске.
13. Ursus maritimus. Якут, юрю’нг эгэ’. Говорят (в Верхн. Кол.), что белый медведь был
убит несколько лет тому назад южнее Нижне-Колымска, а теперь мне уже известно,
что в 1866 г. Николаем Бережновым (с товарищами) животное это убито в 30
верстах выше устья р. Омолона в Колыму, около поварни «Горница», следовательно,
не менее 100 верст от моря (по ближайшему направлению) и уже в пределах
древесной растительности.
14. Soricidae. Якут. Тангáс тумýс. Землеройка в первый раз была найдена мною в
низовьях долины Хатыннáх (около Индигирки) в желудке убитой совы. Затем уже в Верхне-Колымске
пойманы два экземпляра (14-го и 16 сентября). Якуты приписывают ей порчу
одежды, оставляемой в амбарах, куда землеройка набирается не редко.
15. Sciurus vilgarus. Якут. Тинг.
Повсеместно; на р. Дыбы’, 15-го июля убит самец по рч. Бороллулáх (на спуске с хреб. Улахáн-чистáй в долину Кыгы’л-балыктáха). В нескольких местах на листах [ветках]
листвени я видел заткнутые, еще не совсем сухие грибы («маслянники»); указывая
на них, проводник наш приписывал такую сушку грибов белке (16-го августа 91
г.). Тоже встречали мы в системе р. Колымы (Зырянка).
16. Pteromys volans. Якут. Тангáс кыня’т. Лично видел их
только между Алданом и Леною, а затем в Верхне-Колымске, но она известна всем
якутам. Кожу летяги в свежем виде употребляют для заживления ран. Шкурку ее
якуты носят с собой также на олений промысел, как амулет для успеха. От юкагиров
мне удалось добыть 29 скелетов летяги.
17. Spermophilus Eversmanni. Якутск. Еврашкá. Довольно обильный около
Якутска, не переходит на правый берег реки Лены в этих широтах и потому его мы
не видели ни между Леною и Алданом, ни в Верхоянском хребте, как равно его нет
в верхнем течении Индигирки (Оймекон) и в хребтах Тас-кыстáбыт и Улахáн-чистáй. Затем, норки его (и сведения о его
существовании) я нашел в долине Кыгы’л-балыктáха (сист. р. Мóмы, прав. прит. Индигирки) и его
прав, притока р. Хатыска, уже на ЮЗ-м склоне хребта Томýс-хая’, куда Spermophilus проник с Индигирки устьев р. Момы), а наконец я узнал, что он водится в
верхнем течении р. Колымы и по Коркодóну (прав, приток), и видел шкурки его
(мех) на опушке платья одной юкагирки. Но по р. Ясачной его нет, как равно и в
Верхне-Колымске. Говорят, что южнее Средне-Колымска Spermophilus водится только по правому берегу Колымы (надо проверить это в 1892 г.).
18. Arctomys. Якут. Тармагáн. Тарбаган, хотя и не
обильно, встречается вблизи нашей дороги: в Верхоянском хребте (Суантáр) на Индигирке (ниже
Оймекона) по рч. Мархé (на подъеме к Улахáн-чистáй), в
местах, где альпийская конфигурация теряется или исчезает (между более
округленными или плоскими вершинами).
19. Arvicolidae. Якут, чигыракáн. На моем пути встречены только два вида полевок: черно-серая (почти
черная) и Красновато-бурая.
Красно-бурая заменяет собою мышь в г.
Якутске, где черной мне не удалось встретить.
Черная поймана нами в двух местах, между
Леною и Алданом. Оба вида в изобилии водятся в Верхне-Колымске, заменяя собой
домашних мышей, причем красно-бурая бодрствовала всю зиму, а черная исчезла в
октябре. (Собрано немало спиртных экземпляров).
Hypudaeus amphibius встречался по р. Лене (около Якутске) и на пути к
Алдану.
20. Lagomys. Якут. Чисс. [* У
индигирских якутов (Оймекон).] Пищуху мы встречали везде по россыпям и
скалистым местам. Но она водится в изобилии и вдали от скал по широким долинам
низовьев горных потоков, обильных сплавным лесом, скрываясь в кучах таких
нагроможденных бревен и между лежащими под ними валунами и галькою (р. Хáндыга, система Индигирки,
сист. р. Неры’ и по Зыря’нке, низовья Курýма и т. п.).
На р. Мус тары’н (хребет Тас-кыстáбыт), около пределов древесной
растительности, между валунами и россыпью, я нашел одной пищухи около 2 фунтов
собранных растений (ветки особого вида черной смородины, полыни и злаков),
довольно тщательно разостланных на плоской поверхности камня, который сверху
покрывался сводообразно лежащими около него другими глыбами (в виде небольшой
пещерки до 3' в диаметре); растения эти успели только завянуть и, очевидно, собраны
еще недавно. Около той же пещерки суетилась и пищуха.
21. Lepus variabilis. Якут. Куóбак. Заяц встречается повсеместно, хотя
и в неодинаковом количестве. Лично мы видели его по р. Лене, по Алдану, на р.
Дыбы, по Суантару и в Верхне Колымске.
22. Elephas и Rhinoceros. У якут, по Оймекону: у огýн могá. Колымск: у кылá. Остатки мамонта находят: по Лене, Алдану,
Индигирке, Зыря’нке и Ясачной (на линии моего маршрута). На Оймеконе
(Индигирка) кости мамонта называют: у огýн могá, что означает: водяного быка кости. На Колыме
различают уже мамонта от ископаемого быка, называя первого: у кылá, т. е. водяной зверь, а
быка ý оугá, т. е. водяной бык (если же
сказать у’ огу’с. как у Миддендорфа, то выходит вода-бык). Бык, живя в воде,
взламывает иногда лед, чего не делает мамонт (по сообщению других); мамонт
живет под землею и делает там ходы, от провала которых образуются речные
долины.
Около 1886 г. по р. Зырянке, в 50 верстах
от ее устья в Колыму, обнаружились около подножья высокого яра многие скученные
кости с примесью шкуры с длинными волосами (около 1 аршина длины); оттуда
торчали бивни очень молодого мамонта. Зырянские жители (якут Никифор Слепцов)
пытались путем оттаивания почвы добыть эти бивни из агломерата костей и кожи,
но яр обвалился, а затем Зырянка подмыла его и заняла ныне все это место своим
руслом.
В Верхне-Колымске я видел передний рог Rhin. tichorhini, который якуты до сих пор считают когтем гигантской
птицы, — Оксеки тынгырагá, т. е. когти öксёки, допотопной птицы, которая могла даже уносить самого
большого быка, а также человека имеете с лошадью.
23. Ovis nivicola. Якут. Чубукá. Дикий баран обилен во всем Верхоянском хребте, в
скалистых его частях. На рч. Куранах я нашел его поврежденный рог, окружность
основания которого = 310 мил. Следы их, переходивших диагонально через русло
реки, мы видели на р. Дыбы’ 15-16 - VII, а в верховьях Керахтáха один из ехавших с нами
(писарь Оймеконский) убил молодого барана, очевидно, отставшего от стада и
заблудившегося.
На первой стоянке на р. Суантар живущий там
якут показывал мне рог, измеренный мною:
Длина по передней поверхности — 830 мил.
Окружность у основания — 333 »
Тоже на половине длины — 255 »
Якут считал этот рог самым большим из
виденных им. По его словам, гонка у баранов бывает в декабре; тогда именно
самцы издают громкий рев («как коровы») и дерутся с другими самцами (но не до
смерти). Самка рождает только одного ягненка в мае месяце. Животные придерживаются
только гор, а долину посещают лишь переходя на противоположный ее берег. Зимою
они протаптывают по горам тропинки, на которых якут этот ставит
луки-самострелы, и убивают их здесь иногда до 40 штук в год. Летом самцы ходят
отдельно от самок (по 8-9 штук) и присоединяются к ним только в декабре. Баран
водится и в остальных трех из пересеченных мною хребтов.
16/VIII
на очень крутых (местами почти отвесных) склонах долины рч. Бороллулáх (спуск с Улахáн-чистáй к долине Кыгы’л-балыктáх) по мелкой россыпи скользкого сланца мы видели
дорожки, протоптанные баранами вдоль склона альпийских вершин, на высоте в
200-300' над дном долины.
24. Аlces palmatus (Якут. тая’х) известен и нередкий в более
значительных долинах исследованной горной страны (Алдан, Индигирка и система р.
Колымы).
25. Rangifer tarandus. Якут, мэнáх или сир кылá. Северный олень, начиная с
Верхоянского хребта, водится повсеместно более или менее обильно. На Индигирке
(Оймеконе) их много. Около выхода долины Бороллулаха в долину Кыгыл-балыктáх (между хребтами Улахáн-чистáй и Томýс-хая’) мы видели загороди (засеки) на оленей, с
воротами, в которых ставятся луки-самострелы. Верхне-Колымские якуты в лучший
промысел убивают их по 20-30 штук на артель (весною по подмерзшему сверху
снегу). Способы охоты и успешность ее опишу после ознакомления с Колымою до ее
устья.
26. Moschus. Якут. Бючáнь; бичáнь,
быичáн. Кабарга
очень обильна на Алданском склоне Верхоянского хребта (убивали иногда по 100
шт. в год на ружье); но на Индигирке и далее, по нашему пути, до Колымы
включительно, она очень редка. На Коркодоне (прав, приток Колымы) она сделалась
обильнее только в 1891 году.
/Архив АН СССР, р. IV, оп. 17, № 9, лл. 1-6./
*
ЗАПИСИ ИЗ ТЕТРАДИ
«ЗООЛОГИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ 1891 г.»,
НЕ
ПЕРЕНЕСЕННЫЕ ЧЕРСКИМ В СТАТЬЮ
«ЗАМЕТКИ О МЛЕКОПИТАЮЩИХ ЖИВОТНЫХ»
Vulpes vulgaris.
1. Сиводушка, убитая зимою около
Верхне-Колымска, имела несколько ненормальную окраску, именно белые пятна: на
горле, в задней части брюха и концы лапок.
Foetorius ermineus.
1892 г. апреля 28-го пойман экземпляр F. ermineus ☥,‘почти совершенно переменивший
уже зимнюю шерсть, но еще не совсем. По сосцам ее видно было [* Сосцы оказались
обсосанными так, что шерсть около них расходилась во все стороны, оставляя
сосок обнаженным.], что она уже кормила детенышей.
Foetorius vulgaris.
Якутская ласка. 29. III-1892 г. отнят один экземпляр (♁) от собаки.
Ласка вообще довольно редкая. (Измерения с кожей).
Длина головы от rhinorium до затылочного гребня 34
От rhinorium до передн. угла глаза 9
От rhinorium до ближайшего края ушного отверстия
24
Длина туловища до корня хвоста 107
Длина хвоста без кисточки 15
Длина кисточки на конце хвоста 12
Tamias Pallasii.
Апреля 29-го 1892. Онисим убил бурундука
(спрепарирован на шкурку).
Arvicolidae.
1892. Первая серая полевка поймана 1/13
апреля.
Rangifer tarandus.
...Они отправляются пешком на лыжах, увезя
с собою нарты, запряженные собаками, и некоторое число охотничьих собак на
место, осмотренное уже ранее, во время осеннего и февральского или мартовского
промысла белок. Они путешествуют только по ночам, когда подмерзший снег может
удержать их и собак, а днем отдыхают. Пайщиками считаются и те, которые
управляют нартами и собаками, доглядывая и за провиантом. Олень, напуганный
лаем собаки, прислоняет лоб и рога к стволу дерева и стоит так почти
неподвижно.
Нынешнею
весной отправились на оленей только 28-го апреля. Одна артель возвратилась на
3-ий день без ничего. Другая возвратилась 8-го мая, видела около 15 оленей,
убили 5 (3 самки и 2 самца). [* С Горбовского (вверх по Ясачной) якут убил ныне 14 оленей.]
Третья партия возвратилась 9-го с двумя оленями.
Домашний, но не ездовой олень (кáргын) самец из Чукотской
земли измерен мною и от него взят череп и некоторые кости. Длина его с мясом от
затылка до корня хвоста 4 фута и 4 дюйма, т. е. [пропуск]
мил. Череп № 4 18/III-1891 г. [Далее
помещена выписка из статьи Аргентова об охоте на оленей].
/Архив АН СССР. р. IV, оп. 17, № 8./
* * *
КОММЕНТАРИИ
Публикуемая нами рукопись хранится в
Архиве Академии наук СССР, она переписана переписчиком. На обороте последнего
листа написано: «Е. А. Бихнеру»; адресат — зоолог Зоологического музея Академии
наук.
Рукопись представляет объединенные в виде
статьи записи, которые Черский вел во время зимовки 1891-1892 гг. в Верхне-Колымске;
он заносил их в переплетенную тетрадь, носящую заглавие «Зоологические заметки
1891 г. — И. Д. Черского».
Записи в этой тетради распределены по 45
видам животных; каждый вид начинается с отдельной страницы. Текст тетради
повторен Черским в публикуемой рукописи почти полностью, за исключением
нескольких маленьких добавлений, внесенных Черским в тетрадь в 1892 г., а также
второй половины заметки об охоте на оленей, которую, по-видимому, Черский
предполагал использовать для другого очерка.
Мы воспроизводим в конце текста эти
опущенные при переписке строки.
Публикуемая рукопись в свою очередь содержит
несколько добавочных строк, вписанных Черским и отсутствующих в тетради.
Статья, по-видимому, была отослана в
Петербург зимой 1891-1892 гг. но не была напечатана.
/И. Д. Черский.
Неопубликованные статьи, письма и дневники. Статьи о И. Д. Черском и А. И.
Черском. Под ред. С. В. Обручева. Иркутск. 1956. С. 260-268./
Иван (Ян
Станислав Франц) Дементьевич (Доминикович)
Черский – род. 3 (15) мая 1845 г. в фольварке Сволна Дриссенского уезда
Витебской губернии Российской империи, в белорусской семье шляхтичей Доминика и
Ксении, в девичестве Конан, Черских.
В 1891-1892 гг. исследовал бассейны рек
Колымы и Индигирки.
Умер 25 июня (7 июля) 1892 г. и похоронен в
урочище Колымское Колымского округа Якутской области.
Минадора Пилигрымка,
Койданава
Brak komentarzy:
Prześlij komentarz