ЎЎЎ Эдуард Пякарскі. Недахопы законапраекту аб земскім самакіраваньні ў Сыбіры. Койданава. "Кальвіна". 2022.

 

                   НЕДОСТАТКИ ЗАКОНОПРОЕКТА О ЗЕМСКОМ САМОУПРАВЛЕНИИ

                                                                        В  СИБИРИ

    В передовой статье № 39-40 «Якутской Жизни» находим несколько интересных замечаний по поводу внесенного сибирской парламентской группой в Государственную Думу законопроекта о земском самоуправлении в Сибири. Газета, прежде всего, обращает внимание на примечание к 1 статье законопроекта, по смыслу которого на будущее якутское областное земское собрание «возлагается обязанность в первое же по его образовании трехлетие представить в министерство внутренних дел соображения о том, в каком объеме и с какими отступлениями от действующего положения может быть распространено земское самоуправление» на Верхоянский и Колымский округа, «которые временно изъемлются... от действия положения о земских учреждениях». Отметив с горечью, что «даже в лице своих представителей мы не можем подняться до признания за обособленными группами населения, даже за отдельными национальностями права на самоопределение», что служит причиною застоя русской жизни, — газета задается вопросом, «почему южные округа (Якутской области) получают право вершить судьбу северных округов», и указывает, что «для освещения этого вопроса следовало бы рассмотреть племенной состав населения Якутской области по округам». К сожалению, эта задача оказывается непосильной не только для сибирских депутатов, но и для самой местной газеты, признающейся, что данных для суждения о распределении племен по территории округов нет. Газету поражает, далее, «готовность составителей проекта приурочивать его к административным подразделениям территории», которые отнюдь не отличаются требуемым постоянством границ (сама область составляла прежде часть Иркутской губернии, часть Олекминского округа недавно отошла к последней, а относительно двух северных округов якутским губернатором составлен проект в смысле выделения их, вместе с Камчаткой, в особую область). Это ставит вопрос о введении земства в тех или других округах в зависимость от случайных причин — от административного изменения направления границы того или другого округа, вследствие чего, напр., такой малонаселенный наслег, как Оймяконо-Борогонский (Баягантайскаго улуса), ничем не отличающийся от смежного с ним Верхоянского округа, «участвует в решении участи северных округов», тогда как при другом направлении северной границы Якутского округа судьба этого наслега «решалась бы другими».

    Затем, законопроект, по мнению газеты, «возбуждает целый ряд недоумений».

    Почему, напр., списки лиц, имеющих право участвовать в земских избирательных собраниях и съездах, составляемые на первый раз уездными съездами крестьянских начальников или полицейскими управлениями (хотя бы и с участием других лиц), не могут проверяться самими избирательными собраниями и съездами?

    «Кто назначает двух выборщиков (в Гос. Думу) для пополнения состава присутствий по земским делам общих губернских управлений?»

    Наконец, газета справедливо указывает, что «вопрос о введении земства в Сибири неразрывно связан с вопросом об областной сибирской думе», которой должна всецело принадлежать законосовещательная функция, возлагаемая ныне законопроектом на губернские и областные земства, и которой «необходимо предоставить по некоторым вопросам и права законодательные, хотя бы и ограниченные правом Государственной Думы пропускать или не пропускать выработанный областной думой закон в целом (без права поправок). Превращать же земские собрания — заключает газета — в канцелярии министерства внутренних дел нет решительно никакой надобности».

    Приговор законопроекту довольно суровый, но вряд ли заслуженный, даже если и признать, что нынешние земские собрания представляют собою лишь министерские канцелярии, — вряд ли заслуженный потому, что законопроект, в сущности, есть повторение ныне действующего земского положения, в составлении коего сибирские депутаты неповинны. Основательнее другой упрек газеты — что составители законопроекта «очень мало считались с проектами, выработанными представителями населения сибирских губерний и областей, и не постарались внести в действующее в Европейской России положение тех изменений и дополнений, которые диктуются особенностями хозяйственных условий и исторически сложившегося правового уклада жизни народностей, населяющих Сибирь». В этом газета усматривает основной недостаток законопроекта. Но и тут у сибирских депутатов имелись в виду свои соображения. Перед ними стояла дилемма: или представить в Думу такой законопроект, который мог бы рассчитывать на сочувственное к себе отношение и имел бы шансы на принятие Думою и утверждение Государственным Советом, а таким законопроектом представлялся именно внесенный депутатами, как ничем существенным не отличающийся от действующего в Европейской России земского положения, или же вопрос о введении столь необходимого для Сибири земства отодвинуть на неопределенное время. Несомненно, что депутаты, составляя свой законопроект, принимали во внимание все обстоятельства времени и места, и если они, в конце концов, остановились на первом решении представшей пред ними дилеммы, то это объясняется только безвыходностью данного положения. Кроме того, не следует упускать из вида, что «особенности хозяйственных условий и правового уклада жизни разных народностей Сибири», в том числе и Якутской области, могут быть с достаточной полнотой выяснены лишь на местах самим населением, а потому и диктуемые этими особенностями изменения и дополнения в действующем земском положении также могут быть сделаны лишь на местах при непосредственном участии самого населения. По мысли сибирских депутатов, это — дело более или менее близкого будущего. Нельзя не упомянуть здесь и о том, что сибирские депутаты, не имея в своей среде представителя от якутов или Якутской области, напр., — были совершенно беспомощны в деле решения столь важного вопроса, как вопрос о возможности введения земства в северных округах области, между тем как те данные, какими они располагали, говорили именно в пользу преждевременности утвердительного для этих округов решения вопроса. На этом примере самым наглядным образом обнаруживается настоятельная необходимость для якутов (как и для других инородцев Сибири) иметь в Думе своего представителя, о чем якутское население намерено возбудить хлопоты в законодательном порядке. Но... Улита едет, когда-то будет. А пока что, якутскому населению не мешало бы, в виде временного выхода из данного положения, позаботиться о посылке своих уполномоченных в Петербург для участия их, в качестве сведущих людей, в работах сибирской парламентской группы и разных парламентских комиссий, где они, несомненно, были бы всегда желательными и незаменимыми сотрудниками, особенно если принять во внимание, что сами депутаты часто физически не в состоянии уделять время детальному рассмотрению многих вопросов, стоящих на ближайшей очереди. На этот выход, как на необходимую «практическую поправку к закону», «Сибирские Вопросы» указывали еще в прошлом году в особой статье (см. № 21, от 19 августа). Позволим себе напомнить читателям следующие строки из упомянутой статьи, не потерявшие до сих пор своего практического значения:

    «Являясь сотрудниками и равноправными участниками работ формальных депутатов в их внедумской деятельности, эти фактические представители Сибири будут, конечно, прямо влиять на мнения и постановления сибирских депутатов, а, следовательно, косвенно, через них, и на резолюции высшего законодательного учреждения страны. Итак, в интересах Сибири чрезвычайно важно, если одновременно с формально избранными представителями Сибири в Петербург прибудут и сведущие лица с мест для совместной внедумской работы с сибирскими депутатами» (стр. 3-4).

    Э. П.

    /Сибирскіе Вопросы. №№ 21-22. 28 августа. С.-Петербургъ. 1908. С. 8-11./

 

 

    Эдуард Карлович Пекарский род. 13 (25) октября 1858 г. на мызе Петровичи Игуменского уезда Минской губернии Российской империи. Обучался в Мозырской гимназии, в 1874 г. переехал учиться в Таганрог, где примкнул к революционному движению. В 1877 г. поступил в Харьковский ветеринарный институт, который не окончил. 12 января 1881 года Московский военно-окружной суд приговорил Пекарского к пятнадцати годам каторжных работ. По распоряжению Московского губернатора «принимая во внимание молодость, легкомыслие и болезненное состояние» Пекарского, каторгу заменили ссылкой на поселение «в отдалённые места Сибири с лишением всех прав и состояния». 2 ноября 1881 г. Пекарский был доставлен в Якутск и был поселен в 1-м Игидейском наслеге Батурусского улуса, где прожил около 20 лет. В ссылке начал заниматься изучением якутского языка. Умер 29 июня 1934 г. в Ленинграде.

    Кэскилена Байтунова-Игидэй,

    Койданава

 

 

 

 

                                       ПРОТОКОЛ СОБРАНИЯ СИБИРСКОЙ ГРУППЫ

    2 мая 1907 г. Собрание сибирской группы состоялось в составе: В. В. Колокольникова, С. И. А., И. А. Молодых, г. Штильке, И, П. Лаптева, Б. Д. Очирова, Н. А Скалозубова. Н. Я. Коншина, г. Пекарского, г. Жамцарано, г. Собинина, г. Таскина и А. И. Макушина.

    Прежде всего был поставлен вопрос при выработке законопроекта по введению земства в Сибири: от какого закона исходить: от закона ли 1902 года, или от закона 1864 года? Из обмена мыслями выяснилось, что из существующих в Думе фракций заняты разработкой законопроекта о самоуправлении, в частности, в настоящий момент, законопроекта о выборах уездных земских гласных, — партия народной свободы и трудовая партия, при чем последняя, как известно из газет, считает законопроект о выборах партии народной свободы приемлемым за небольшими изменениями. Принимая это во внимание, а также то обстоятельство, что другие фракции законопроекта о самоуправлении не разрабатывают и даже считают такой законопроект несвоевременным, сибирская группа, как группа пока малочисленная, своего законопроекта, без поддержки беспартийными или существующими фракции, внести в Думу не может, ибо для этого требуется 30 подписей, решила исходить от законопроекта о самоуправлении партии народной свободы, приспособляя его к местным особенностям и руководствуясь указаниями обществ и союзов, разрабатывающих вопрос о введении самоуправления в Сибири. Положение в основание выработки законопроекта о самоуправлении в Сибири — законопроекта партии народной свободы, с согласованием его согласно указаниям с мест, облегчается тем обстоятельством, что партия народной свободы, как сообщил А. И. Макушин, будет вносить в существующий закон о земстве изменения, клоняющиеся к уничтожению административного вмешательства в деятельность земства.

    Затем был выдвинут вопрос о пересмотре того положения, что введение земства в Сибири может быть производимо по частям: сначала в местностях мало чем разнящихся от недворянских губерний Европейской России, а потом в малолюдных и имеющих в своем составе инородческий, кочевой или бродячий, элементы населения. Указывалось на то, что выделение особого казачьего земства для сибирских казаков не может быть оправдано с точки зрения интересов пришлого населения, в районе казачьем территории проживающих в количестве 41% всего населения казачьих земель...

    Скорейшее введение земства в малолюдных местностях Сибири, собственно в северных ее частях, не встретило особых возражений; высказывались только за то, чтобы выборы были приспособлены к особенностям этих краев. Так, в Березовском и Сургутском уездах Тобольской губернии есть оседлое, кочевое и бродячее население, из которого самоеды только раз в год являются в Обдорск, а остальное время кочуют на полуострове Ялмале и отыскать их возможно только при посредстве специально снаряженной экспедиции.

    Возможность введения земства на территории бродячего и кочующего населения вызвала целый ряд соображений. И у бродячего населения есть свои нужды: им не чуждо дело народного здравия, существенным вопросом для них является борьба со спаиванием населения пришлым, торговым людом. Как осуществить земство для бродячего населения, можно определить, исходя от общего земства, путем исключения положений, не применимых почему либо к особенностям бродячего народа. Этот вопрос можно разрешить совместно с вопросом о введении земства на севере, руководствуясь указаниями местных собраний и съездов; так, в 1905 году было выработано положение о введении земства в Якутской области. У бродячего населения есть для каждого племени свои районы, к каковым можно приурочить ту или другую единицу земского самоуправления. Кроме того, бродячее население и теперь имеет свое общественное управление; оно, как и кочевое, знает выборное начало, которое применяет и теперь для выборов, хотя бы депутатов. Выделение же в одной и той же губернии или области территорий с особенным отличным управлением, отличным от самоуправления, затруднит вообще управление краем без всякой пользы для населения. Также нужно считаться с общегосударственными соображениями, которым иной раз должны быть приносимы в жертву местные предрассудки или мнения. Самый трудный вопрос самоуправления — это выборы среди малолюдных местностей и среди кочевого и бродячего населения, почти сплошь безграмотного. В этих случаях придется, быть может, примириться с выборами при посредстве баллотировки шарами и в земствах от смешанного населения, мало культурного кочевого и бродячего, быть может, придется допустить обжалование постановлений уездных земских собраний губернскому. Самые выборы в одних случаях придется производить, исходя из территориального начала, в других руководствоваться рядовым началом, как, например, — при кочевом населении, в третьих — распределение избирательных округов произвести, сообразуясь с наличностью на известной территории населения, говорящего на разных языках. По мнению представителей Забайкальской области, учреждение особого казачьего земства в Забайкалье не вызывается необходимостью: там может быть упразднено войское управление и отделы и введено земство на общем основании, как это было для Донской области, и депутаты Очиров, Кочнев и Таскин могут представить сибирской группе свои соображения о введении земства в Забайкальской области.

    Въ общем собрание сибирской группы склонилось к мысли о повсеместном введении в Сибири земства, сообразуясь, конечно, с особенностями тех или других местностей, но с избежанием, по возможности, в законопроекте указаний случаев обжалования постановлений уездных земских собраний губернскому, так как цель введения земства — создание таких условий, при которых население всего лучше бы самоопределялось и самодеятельности которого не ставилось бы препятствий. В частности, боязнь за культуру в областях с киргизским населением должна умаляться тем соображением, что население Акмолинской и Семипалатинской областей с каждым годом все увеличивается пришлым русским элементом.

    Для разработки вопроса о введении земства с кочевым населением въ Степном крае сибирская группа уполномочила Н. Я. Коншина принять участие по этому вопросу в мусульманской группе, а для разработки вопроса о введении земства в северных частях Сибири и в местностях с кочевым и бродячим населением образовала особую коммиссию из С. И. А., Очирова Бато-Далой, Н. Я. Коншина, г. Пекарского, г. Жамцарано, г. Собинина, г. Таскина, г. Иохельсон, г. Кроль, г. Клеменц и г. Штернберга, возложив собрание ее на г. Таскина.

    Для распределения гласных по участкам принята в основание схема партии народной свободы, каковую, по мнению А. И. Макушина, можно найти в объяснительной записке к закону, или в последнем № «Вѣстника партіи народной свободы»; число гласных на уезд принять 40-80.

    Секретарь Н. Колокольчиков.

    /Сибирскіе Вопросы. № 10. 13 мая. С.-Петербургъ. 1907. С. 34-39./