Майсей
Моўша Хаім Ніселевіч (Капелевіч) Душкан (Гальперн, Гальперын)
– нар. 10 кастрычніка 1874 г. у губэрнскім месьце Вільня (мешчанін мястэчка Ялоўка Ваўкавыскага павету Гарадзенскай
губэрні) Расійскай імпэрыі, у габрэйскай сям’і.
Працаваў пераплётчыкам. 27 лістапада 1902 г. быў арыштаваны ў Кішынёве.
Пры вобыску на ягонай і Б. Кагана кватэры быў знойдзены транспарт друкаў
Харкаўскага, Кіеўскага ды іншых камітэтаў РСДРП, а таксама пячатка Кішынёўскай
сацыял-дэмакратычнай арганізацыі.
Абвінавачваўся ў захоўваньні транспарту нелегальнай літаратуры і спробе
распаўсюдзіць праклямацыі. 1 лістапада быў вызвалены пад асобы нагляд паліцыі.
Будучы ў турме хадайнічаў аб высылцы ў Сыбір яшчэ да разгляду справы.
Па
пастанове Асобай Нарады, якую 18 кастрычніка 1903 г. зацьвердзіў міністар
унутраных спраў, ён быў высланы ва Ўсходнюю Сыбір на 5 гадоў.
Іркуцкім ваенным генэрал-губэрнатарам быў прызначаны ў Калымскую акругу
Якуцкай вобласьці. Калі прыбыў ў Якуцкую вобласьць, то выразіў салідарнасьць з
г. зв. “раманаўцамі”, якія бунтавалі супраць якуцкіх уладаў, ня жадаючы ехаць
на поўнач Якуцкай вобласьці. Напрыканцы 1904 г., разам з іншымі, падпісаў заяву
з катэгарычнай адмовай прымяненьня да іх, хто падпісаўся, маніфэста 11 жніўня
1904 г. аб скарачэньні тэрміну ссылкі на адну траціну. Быў паселены ў сяле
Чурапчынскім Якуцкай акругі.
Ад выгнаньня быў вызвалены амністыяй 1905
г. Пэўна яго напаткаў лёс Абрама Гінзбурга.
Літаратура:
* Тепловъ П. Исторія
якутскаго протеста. (Дѣло «Романовцевъ»). Изданіе Н.
Глаголева. С.-Петербургъ. 1906. С. 474.
*
Душкан Моисей-Мовша-Хаим Копелев. // Бухбиндер Н. А. Материалы для
истории еврейского рабочего движения в России. Вып. I. Материалы для
биографического словаря участников еврейского рабочего движения. С предисловием
В. И. Невского. Москва – Петроград. (1922.) 1923. Стлб. 47-48.
*
Душкан (Душкант) Моисей-Хаим Копелевич. // Невский В. Материалы для биографического словаря
социал-демократов, вступивших в российское рабочее движение за период от 1880
до 1905 г. Вып. І. А – Д. Москва – Петроград. 1923. С. 277-278.
*
Зеликман М. С. Незабываемые
страницы прошлого. (Якутское восстание ссыльных 1904 года). // Из эпохи борьбы
с царизмом. Киевское отделение Всесоюзного общества политкаторжан и
ссыльно-поселенцев. Сборник редактировали Л. Берман, Б. Лагунов, С. Ушерович. Киев.
1924. С. 31.
*
М-ский М. Политическая ссылка Якутской
области в 1904-1905 годах. // В якутской неволе. Из истории политической ссылки в
Якутской области. Сборник материалов и воспоминаний. Москва. 1927. С. 37.
* Гальперн
(Гальперин), Моисей (Мовша) Ниселевич. // Деятели революционного движения в
России. Био-библиографический словарь. Т. V. Социал-демократы
1880-1904. Вып. 2. Москва 1933. Стлб. 1127.
* Ройзман И.
Г. Нелегальная печать в Якутской области
до Февральской революции. // 100 лет Якутской ссылки. Сборник Якутского
землячества. Москва. 1934. С. 324.
* Охлопков В. Е. История Политической ссылки в Якутии. Кн. 2.
(1895-1917 гг.). Ч. 1. Революционеры пролетарского этапа в якутской ссылке.
Якутск. 1990. С. 221-222.
Райця Ялаўка,
Койданава
М. Н. Душкан
МИНСКАЯ
КОНФЕРЕНЦИЯ 1895 ГОДА
(Из воспоминаний)
К началу 1895 года тактика массовой
агитации окончательно восторжествовала в рабочем движении тогдашнего
Северо-Западного края. Виленская «Рабочая оппозиция» [* Так называемая «Рабочая оппозиция» представляла собою полународническое,
полумарксисткое течение, охватившее в период 1893-1894 года значительную часть
передовых виленских рабочих. «Рабочая оппозиция» вела ожесточенную борьбу
против тактики массовой агитации и организации профессиональных касс,
противопоставляя массовой работе метод кружковой пропаганды, как единственно
целесообразную форму социалистического воспитания пролетариата. «Рабочую
оппозицию» возглавлял Абрам Горидон — резчик по металлу, выходец из
народовольческих кружков конца 80-х годов прошлого столетия.], тянувшая
движение назад, к периоду кружковщины, к этому времени уже потеряла свой
авторитет в глазах большинства организованных рабочих, а оставшиеся верными
«оппозиции» отдельные небольшие кружки быстро таяли и вскоре исчезли. Идеи
«Писем к агитаторам» (С. Гожанский) и брошюры «Об агитации» (А. Кремер)
получили уже общее признание не только в Вильне, но и в ряде организаций других
городов, находившихся в это время под идейным и организационным влиянием
Виленской соц.-дем. организации (Минск, Витебск, Брест-Литовск, частью Ковно и
Белосток).
Движение принимало массовый характер.
Подпольные рабочие кассы, возникавшие в Вильне в течение 1894-1895 гг., носили
уже ясно выраженный характер боевых профессиональных ячеек, ставивших себе
определенную цель организации экономической борьбы и распространения
социалистических идей среди своих членов. К весне 1895 года в Вильне
существовало около 15 таких профессиональных касс, объединивших в то время
свыше 400 рабочих. На первомайских собраниях 1895 года в Вильне участвовало
около 200 рабочих — наиболее активные члены касс, выделявшиеся своей
преданностью делу и интересом к общим вопросам рабочего движения. Члены касс составляли
в то время не более 12-15% всей массы еврейских ремесленных и фабричных рабочих
г. Вильно, но влияние касс уже тогда распространялось на большинство еврейских
рабочих города.
Зима и весна 1894-1895 г. ознаменовались
небывалым до тех пор ростом стачечной борьбы, охватившей большинство ремесл и
мелких фабричных предприятий, главным образом в Вильне и Минске. Эта стачечная
волна, охватившая значительные слои рабочих, содействовала сплочению рабочей
массы вокруг местных соц-дем. организаций и дала первые ощутительные
материальные результаты: во многих ремеслах за этот период удалось добиться
«нормального» для того времени 12-часового рабочего дня, а в отдельных
предприятиях и 10-часового, некоторого повышения заработной платы, повышения
сдельных расценок и т. п.
Этот первый период массовой агитационной и
пропагандистской работы имел несомненно большое влияние на дальнейшее развитие
еврейского рабочего движения во второй половине 90-х годов. За период 1894-1895
гг. выдвинулись новые значительные кадры рабочих-революционеров, игравших
впоследствии большую роль не только в еврейском, но и в общерусском рабочем
движении. Первая половина 1895 года характеризуется в Вильне переходом к
массовой политической агитации (политические речи на массовых первомайских
собраниях, политическая пропаганда в рабочих кружках и сходках, распространение
закордонной нелегальной литературы).
Расширение и углубление движения создало
потребность в объединении соц.-дем. движения в разных городах и в создании
единого руководящего центра. В Вильне вопрос об объединении горячо обсуждался в
отдельных кружках в начале 1895 года, и тогда же был вынесен руководящей
интеллигентской группой на обсуждение в «дискуссиях». Виленские «дискуссии» в
то время фактически являлись высшими руководящими органами местной организации.
На двух «дискуссиях», объединявших 40-50 наиболее развитых рабочих и работниц и
руководимых А. Кремером и С. Гожанским, на ряду с заслушанием информации о
революционном движении в России и на Западе и рефератов на общетеоретические
темы, систематически обсуждались также все текущие организационные и тактические
вопросы, касавшиеся рабочего движения в Вильне. И хотя формально «дискуссии»
являлись лишь совещательными органами (решения по практическим вопросам,
обсуждавшимся в «дискуссиях», выносились законспирированной руководящей
соц.-дем. группой), — на деле их постановления почти ни разу не отменялись
руководящей группой и практически проводились в жизнь.
Идея объединения революционной работы в
разных городах и созыва для этой цели специальной конференции встретила горячий
отклик среди участников «дискуссий». С наибольшей рельефностью идея объединения
была обоснована тогда в известной речи Ю. О. Цедербаума (Мартова), прочитанной
в вечер 1 мая на собрании активных работников Виленской организации и изданной
впоследствии под названием «Поворотный пункт в еврейском рабочем движении».
На ряду с принципиально-политическими
моментами, необходимость объединения соц.-дем. организаций различных городов в
это время диктовалась уже также повседневными практическими потребностями
экономической борьбы. Дело в том, что с развитием стачечного движения
участились случаи вербовки хозяевами рабочих в ближайших городах для замены ими
бастующих. Эти штрейкбрехеры вербовались из наиболее отсталых слоев рабочих,
еще не затронутых движением, и борьба с иногородними штрейкбрехерами создавала
подчас довольно значительные трудности в экономических конфликтах. Это явление
давало себя чувствовать особенно сильно в Минске, где к началу 1895 года
оформилась организация хозяев-владельцев ремесленных мастерских, ставившая себе
целью организованную вербовку штрейкбрехеров в соседних городах в случае
возникновения стачек в том или ином ремесле и собравшая для этой цели, как
передавали, довольно значительные по тому времени средства. Минчане правильно
считали, что самым реальным средством борьбы с этой хозяйской организацией
явится установление постоянной связи между движением различных городов,
организованный обмен информацией о происходящих конфликтах и совместные
мероприятия по борьбе со штрейкбрехерством пришлых элементов. Вот почему
минчане особенно настаивали на ускорении созыва конференции и в известной мере
явились ее инициаторами.
По своим размерам и масштабу работы Минская
соц.-дем. организация занимала тогда второе место после Вильны. Минская организация
насчитывала тогда 250-300 организованных рабочих и имела уже довольно
значительный контингент высоко развитых рабочих-агитаторов. По своей структуре
и по характеру своей работы Минская с.-д. организация во многом напоминала
Виленскую организацию и являлась как бы ее осколком.
Вопрос о созыве конференции был разрешен
вскоре после первомайских празднеств 1895 года. На первую конференцию решено
было созвать представителей только Вильны и Минска, — городов с уже окрепшими
организациями, — с тем, чтобы в ближайшем будущем, на основе опыта этой
конференции, созвать более обширное совещание или съезд представителей ряда
городов северо-запада и Польши.
Проникавшая всю деятельность тогдашней
Виленской соц.-дем. организации тенденция к усилению самодеятельности рабочей
интеллигенции, постоянному привлечению ее к разрешению общих вопросов движения,
сказалась в назначении делегации на Минскую конференцию. Делегатами от Вильны
на конференцию были назначены двое рабочих — Соломон Менакер [* Соломон Менакер
(рабочий-мясник) — один из старейших виленских рабочих-революционеров, участник
народовольческих кружков 80-х годов. До середины 90-х годов С. Менакер играл
весьма активную роль в виленском рабочем движении и пользовался большим
авторитетом в рабочих кружках.] и автор этих строк, известный тогда в
Вильне под именем «Михаил-переплетчик».
Конференция состоялась в Минске в июне 1895
года. От минской интеллигентской группы в конференции участвовал Павел Берман,
тогдашний фактический руководитель Минской соц.-дем. организации. Из рабочих,
участников конференции, я помню определенно только Моисея-часовщика, — одного
из наиболее выдающихся минских рабочих-агитаторов. Среди участников конференции
были еще один или двое рабочих, но кто именно, я сейчас уже не помню.
Конференция открылась в квартире Любы
Юзефович [* Л.
Юзефович — работница-портниха, участвовавшая в виленских рабочих кружках. В
1894 году Л. Юзефович состояла преподавательницей Минской еврейской
профессиональной школы и активно участвовала в местном рабочем движении. Конференция
состоялась в ее комнате в помещении проф. школы.] торжественным
банкетом, на котором минчане чествовали Виленскую делегацию и в речах
участников намечались дальнейшие перспективы и чаяния молодого еврейского
рабочего движения. Дальнейшие заседания конференции происходили поочередно на
квартирах Л. Юзефович и П. Бермана, а заключительное заседание произошло в лесу
с участием 25-30 рабочих, наиболее активных участников минской организации. Из
рабочих — участников этого собрания — я припоминаю сейчас щетинщиков М. Б. Мунвеза
(«Хаче») и Оре Футер, Геню Райхельштейн (чулочница), впоследствии работавшую
среди чулочниц в Вильне, а в 1902 году работавшую в нелегальной бундовской
типографии в Варшаве, Бенче Левина, принимавшего впоследствии активное участие
в движении в Белостоке и Бердичеве (на его квартире состоялась в 1902 году 5-я
конференция Бунда), Моисея-часовщика, Шифру Юзефович (работница, впоследствии
участвовала в работе нелегальной бундовской типографии), Мину-Фейгу (портниха,
фамилии не помню) и некоторых других.
Работа конференции происходила в условиях
строжайшей конспирации. Конференция не оставила после себя никаких протоколов
или каких-либо иных письменных следов, и о содержании ее работ я могу сообщить
только то, что с того времени сохранилось в моей памяти. Я хотел бы надеяться,
что другие товарищи, участвовавшие в Минской конференции или знавшие о ней,
восполнят возможные пробелы моей памяти. Основным содержанием работы Минской
конференции служили вопросы практически-организационного характера:
установление постоянного обмена информацией о проявлениях рабочего движения в
различных городах, обмен работниками-агитаторами, обмен местными нелегальными
изданиями и т. п. Обсуждался на конференции и вопрос об издании общего органа,
который освещал бы важнейшие события рабочего движения в России и за границей.
Конференция началась обменом информационных
сообщений делегатов о состоянии рабочего движения в Вильне и Минске. В этих
сообщениях особенно подчеркивался массовый характер, принятый движением в
результате перехода от кружковой работы к тактике массовой агитации.
Конференция приняла постановления о постоянном обмене сведений между городами о
происходящих и о готовящихся забастовках и об организации систематической
борьбы с вербовкой штрейкбрехеров. Принято было также постановление об
объединении только что начавшейся работы по изданию нелегальной литературы и об
обмене местными изданиями (в Минске в то время начал издаваться на гектографе
местный информационный листок под названием «Минскер Флугблат»; в Вильне
началось издание гектографированных агитационных брошюр).
С особым оживлением обсуждался на
конференции вопрос об издании печатного органа, который освещал бы текущие
вопросы рабочего движения и служил бы связующим звеном между разрозненными
организациями северо-запада и Польши. Огромная роль, которую такой орган будет
иметь для единства рабочего движения, была ясна для всех участников
конференции, но вопрос об источниках денежных средств и о литературных силах
издания органа остался для конференции невыясненным, и никакого определенного
решения об органе конференция не приняла. Не было также принято решения по
вопросу о создании постоянного организационного центра. Оба эти вопроса были
отложены до следующей конференции, к которой предполагалось привлечь ряд новых
организаций.
Этой второй конференции не суждено было
осуществиться. Провал Белостокской организации в начале 1896 года [* Речь идет о первом
серьезном полицейском разгроме еврейских соц.-дем. организаций (февраль 1896
года) в Белостоке и ряде других городов. По этому делу были арестованы С.
Гожнский, Люба Айзенштадт, Альберт и Мина Залкинд, рабочие и работницы М.
Душкан, Циля Волк, С. Лифшиц, Сегал, Цивье Гурвич, бывшие ученики Виленского
ремесленного училища Шлосберг, Лехем, Огуз и др.] и связанные с ним
аресты в Вильне и некоторых других городах на время задержали объединительную
работу. Функции фактического объединяющего центра выполняла вплоть до 1-го
съезда Бунда Виленская организация.
Несмотря на сравнительно небольшие
результаты Минской конференции, она все же имела весьма существенное значение,
как первый реальный шаг по пути объединения еврейского рабочего движения. На
Минской конференции дана была первая зарядка, приведшая впоследствии (начало
1897 г.) к организации группой виленских рабочих первой нелегальной типографии
и изданию «Арбайтерштимме» [* Газета «Арбайтерштимме» («Голос Рабочих») возникла в
Вильне весною 1897 года по инициативе группы виленских рабочих М. Душкана, И.
М. Каплинсксго и Г. Сороко. Газета печаталась в оборудованной этой группой
подпольной типографии в Вильне на ул. Бакшта. К участию в редакции газеты
группа привлекла С. Зельцова (Неманский) и Ц. Я. Гельфонда (Литвак). На 1-м
съезде Бунда (сентябрь 1877) «Арбайтерштимме» была признана центральным органом
Бунда и осталась таковым до революции 1905 года.], а несколько позже — к
созыву первого съезда Бунда.
/Революционное
движение среди евреев. Сб. 1. Москва. 1930. С. 238-243./
Душкан,
Моисей-Мовша-Хаим Копелев, род. 10 октября 1874 г. в Вильне, привлекался: в
1896 г. по делу о рабочем кружке в Белостоке, в 1898 г. по делу о «Киевском
союзе борьбы за освобождение рабочего класса» и в 1900 г. — об
«Екатеринославском комитете Р.С.-Д.Р.П.» (О.О. 1895, 96 и 1900 г.г.).
/Бухбиндер Н. А.
Материалы для истории еврейского рабочего движения в России. Вып. I. Материалы
для биографического словаря участников еврейского рабочего движения. С
предисловием В. И. Невского. Москва – Петроград. (1922.) 1923. Стлб. 47-48./
ДУШКАН (Душкант), Моисей-Хаим Копелевич,
род. в 1874 г., из виленск. мещан, оконч. евр. народн. уч-ще. В 1896 г. в
Белостоке был в сношениях с деятелями белостокского с.-д. кружка (К-та) и писал
другим членам с.-д. партии о деятельности его, в том же году был обыскан в
Вильне и привлечен к дознанию в Гродне, Белостоке и в Вильне по делам о
пропаганде среди рабочих (дело члена немецкой партии с.-д. Либы Айзенштат,
Гожанского, А. Залкинда и др.) и о виленском и белостокском тайных с.-д.
кружках. В конце 1896 г., после 7 мес. тюремн. заключении в Белостоке, был
выпущен под особ. надзор полиции до конца дела о нем и 7 мая 1897 г. по делу о
белостокском с.-д. кружке, по вменении в наказание ареста, был выслан па 3 года
под гласн. надз. полиции. В 1898 г. в Екатеринославе был под гласн. надзором
полиции, был членом Екатеринославской группы киевск. «Союза борьбы за освоб.
рабоч. класса», был арестован 7 марта, — сидел в тюрьме до 8 октября, был
привлечен к дозн. в Киеве об этом Союзе, и был отдан под особый надзор полиции
на 2 года в Екатеринославе, как в черте оседлости. В 1899 г. в Екатеринославе
посещал конспиративные собрании Екатернносл. К-та Р.С.-Д.Р.П. и на одном из
собраний варил желатин для гектографа. 7 февраля 1899 г. был обыскан. При обыске
у него была отобрана нелегальн. литература. В январе 1900 г. был арестован и
привлечен к дозн. по делам о мещанине Абр. Гусинском и др., о кр-не Петре
Морозове и др. (обвин. по 252 и 318 ст.ст. улож. о наказ.) и об Екатеринославском
К-те Р.С.-Д.Р.П. В 1901 году в Вильне состоял под особ. надз. полиции, выбыл с
разрешения в Херсонск. губ., а в июле 1901 г. скрылся, затем был арестован и в феврале
1902 г. за противоправит. пропаганду среди рабочих был выслан в Восточн. Сибирь
под гласн. надз. полиции на 3 года, чем было разрешено и дело о нем по дозн. в
Киеве.
О. 1895-6, стр.
77, 78, 80, 389; 1898-9, стр. 46, 216 и 255; 1900, стр. 69,185; В. 1897, стр.
120; «Раб. Д.» 1900, апрель, стр. 56; Р. Ц 1902 г., № 111, стр. 10; «Раб.», №
3-4, 1897 г., стр. 173; Д. № 120, т. III, 1898, 4 д-ва Д. П., листы 69-73, 104 и 145.
/В. Невский. Материалы для биографического словаря
социал-демократов, вступивших в российское рабочее движение за период от 1880
до 1905 г. Вып. І. А – Д. Москва – Петроград. 1923. С.
277-278./
Гальперн
(Гальперин), Моисей (Мовша) Ниселевич, мещанин м. Яловки, Волоковыск. у.,
Гродненск. губ., переплетчик. Арестован 27 ноября 1902 г. в Кишиневе. При
обыске на квартире его и Б. Когана найден транспорт изданий Харьковск., Киевск.
и др. ком-тов РСДРП, а также печать «Кишиневск. с.-д. орг-ции». Привлечен по
делу Кишиневск. с.-д. орг-ции. Обвинялся в хранении транспорта нелегальной
литературы и в попытке распространять прокламации. 1 ноября 1903 г. освобожден
под особ. надз. полиции. Будучи в тюрьме, Г. ходатайствовал о высылке в Сибирь
впредь до решения дела. По постановлению Особ, совещания, утвержденному мин-ром
вн. дел 18 окт. 1903 г., Г. 16 ноября т. г. был выслан в Вост. Сибирь до
решения дела. Выс. пов. 26 ноября 1903 г. определено оставить его в Вост.
Сибири на 5 лет. Иркутским военным ген.-губернатором был назначен в Колымский
край Якутск, области. Прибыв в Якутск, ссылку, выразил солидарность с
«романовцами»; в конце 1904 г. в числе других подписал заявление с
категорическим отказом подписавшихся против применения к ним манифеста 11 авг.
т. г. о сокращении срока ссылки на одну треть. Водворен в с. Чурапчинском,
Якутск. округа.
Доклады мин-ра юстиции, 1903, ч. 3, лл. 1017-1018. — Деп.
пол., 5 д-во, 1903, № 957, ч. 2. — М-во юстиции, 1902, № 16752. — Вед. о
движении дел (Одесск. суд. палата).
П.
Теплов, История Якутского протеста, 474. — «Последние Известия» № 105, 1903, 4
(Воззвание, вышедшее в Кишиневе). — Там же, № 106, 4, № 136, 3, № 155, 4
(Кишинев). —«Револ. Россия» № 31, 1903, 24 (Хроника правительств, гонений.
Кишинев). — «Последние Известия» № 204, 1904, 5 (Заявление Чурапчинских и
Амгинских ссыльных). — «По заветам Ильича» 1925, II, 48 (В-р, С.-д. в Якутск,
ссылке. 1893-1904).
/Деятели революционного движения в России. Био-библиографический словарь. Т.
V. Социал–демократы. Вып. 1. Москва. 1931. Стлб. 1127./
/П. Тепловъ. Исторія якутскаго протеста. (Дѣло «Романовцевъ»). Изданіе Н.
Глаголева. С.-Петербургъ. 1906. С. 471-474./
НЕЗАБЫВАЕМЫЕ СТРАНИЦЫ ПРОШЛОГО
(Якутское восстание ссыльных 1904 года)
Во время пребывания романовцев в тюрьме, в
мае 1904 г., произошло еще одно важное событие, потрясшее всю политическую ссылку.
Под Нахтуйском, на пути следования к Олекминску. на паузке, везшей политическую
партию, офицер конвоя хотел пройти ночью в отделение, где помещались женщины.
На пороге его встретил студент Минский, староста партии, и предложил немедленно
удалиться. Офицер нахально пролагал себе дорогу, и был наповал убит тов.
Минским. Открывший беспорядочную стрельбу конвой убил одного из политических
ссыльных, тов. Каца, и ранил в ухо тов. Минского.
Ожидалось прибытие в Якутск партии тов.
Минского и, как следовало ожидать, администрация желала тихонько высадить
партию, не допустив демонстративной встречи партии ссыльными, и доставить тов.
Минского непосредственно в тюрьму.
Предстояло обойти администрацию, и
встретить партию во что бы то ни стало.
Заготовив красные флаги и предусмотрительно
спрятав их по карманам, чтобы затем вовремя навязать их на палки, мы поздно
ночью группой человек в 20 вышли в поле к пустынному берегу Лены. Было еще
очень холодно по ночам, и мы порядочно прозябли за долгие часы ночи, согреваясь
у небольшого костра и весело проводя время за рассказами, шутками и остротами.
В нашей среде были пришельцы из самых далеких улусов, ближайшая ссылка,
славившаяся своими необычайно крепкими мускулами в тюремных стычках и уменьем
одним махом вышибать двери камер при протестах и голодовках — Абрам Моисеевич
Гинзбург, испытанный работник Бунда, Моисей Наумович Гальперин (Душкан), трое
«резервистов-романовцев», как нас стали называть, и многие другие.
Расставленные на дороге часовые донесли на
рассвете, что пароход с паузком на буксире показался уже на
сравнительно-близком расстоянии. Сохраняя все предосторожности, мы продвинулись
в рассыпную вперед и прилегли на берегу в ожидании парохода. На заре ясно
обрисовался медленно подходящий пароход. Мы жадно впились глазами в паузок, на
палубе которого одиноко маячили одна-две фигуры. То был такой же дозор, как и
наши сторожевые посты. Через несколько минут, когда паузок был уже на близком
расстоянии от берега, палуба наполнилась товарищами, окруженными строем солдат.
Мы быстро построились на берегу, выкинув
свое знамя с рельефной надписью «долой самодержавие». Раздались взаимные
приветствия, загремела «Варшавянка», подхваченная голосами на паузке. И только
когда взошло яркое солнце, бросая снопы золота на неподвижную гладь реки, из
города заспешил к нам навстречу отряд казаков с шашками наголо под
предводительством полицеймейстера Березкина. Он, видимо, напрягал все силы,
чтобы предотвратить нашу встречу с приехавшей партией.
Приблизившись к нам, рассмотрев воочию две
приветствовавшие друг друга группы, сливавшиеся в одном протестующем гимне,
полицеймейстер Березкин совершенно растерялся. Он пробовал кричать охрипшим от
напряжения голосом: «Отдайте мне флаг!», «Прекратите пение!», «Я буду
стрелять!», но голос его звучал беспомощно-жалко под гулом оживленного хора. Он
протянул было руку, чтобы вырвать знамя, но отказался от этой попытки, ибо
знамя было в очень надежных руках Абраама Мойсеевича Гинзбурга, казавшегося
гигантски-сильным по сравнению с обезумевшим от страха полицеймейстером.
Фигура последнего являла самое смешное зрелище. Потерявший от страха голос,
бледный до синевы, почти дрожавший за стеною сгрудившихся вокруг него ружей и
штыков, он наступал, скорее готовый к отступлению, на группу невооруженных
людей, забывших о всякой опасности в своем революционном порыве. Каким-то
воплощением вооруженного до зубов самодержавия, колеблющегося на стальных
штыках, казался нам этот трусливый ставленник власти, явившийся на борьбу с
нами. И вдруг положение неожиданно обострилось. По какому-то знаку Березкина
конвой на паузке окружил группу наших товарищей, угрожающе направив на них
ружья, взятые на прицел. Такой же угрожающий жест привел в движение ружья
стоявших впереди нас казаков. Смертельно-бледный полицеймейстер едва
выговаривал слова команды. Солнце ярко заблистало на засверкавших штыках и
заставило меня невольно обернуться назад на нашу группу с мыслью о том, что я,
может быть, вижу всех товарищей в последний раз.
Необычайно-яркое, незабываемое зрелище
ударило меня по глазам. Залитая солнцем группа товарищей на пароходе, полная
экстаза наша собственная группа, застывшая в боевой готовности встретить смерть
с революционным гимном на устах, — все это было так необычайно красиво, что в
мозгу моем невольно мелькнула странная мысль: если все мы погибнем, никто
никогда не узнает, — как все это было бесконечно красиво.
Я оглянулась на полицеймейстера в тот
момент, когда он внезапно повернул свою армию назад, сделав знак пароходу об
отплытии назад. Он придумал в последнюю минуту обходное движение и направил
пароход, минуя пристань, к другому пункту, куда поспешили и мы, встретив партию
уже на пути к нашим квартирам. Товарища Минского ожидала достойная встреча со
стороны романовцев в тюрьме.
М. С. Зеликман
/Из эпохи борьбы с
царизмом. Киевское отделение Всесоюзного общества политкаторжан и
ссыльно-поселенцев. Сборник редактировали Л. Берман, Б. Лагунов, С. Ушерович.
Киев. 1924. С. 30-32./
/В. Е.
Охлопков История Политической ссылки в
Якутии. Кн. 2. (1895-1917 гг.). Ч. 1. Революционеры пролетарского этапа в
якутской ссылке. Якутск. 1990. С. 221-222./
М. М-ский.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ССЫЛКА
ЯКУТСКОЙ ОБЛАСТИ В 1904-1905 ГОДАХ
...Среди социал-демократов наметились расхождения по линии большевизма и
меньшевизма. Эти разногласия носили в то время теоретический характер и еще не
приняли таких резких форм, в какие они вылились впоследствии, и обе группы
мирно жили друг с другом.
Помимо дискуссий издавались журналы: „Вестник Ссылки” группой
социал-демократов, признающих борьбу в ссылке, и „Летучий Листок” группой
противников борьбы, подписывавшейся „группа политических ссыльных”. Если память
мне не изменяет, во главе этой группы стояли С. Трусевич, Константинов и др.
противники борьбы в ссылке...
„Вестник Ссылки” вышел в числе 6-7 номеров; он издавался в Чурапче [* Селение в 12-ти верстах от Якутска.], в квартире тов. А. Гинзбурга и
выходил в виде небольших гектографированных тетрадей размером до полупечатного
листа. Редакторами были: Абрам Гинзбург (Г. Наумов), Борис Цетлин (Батурский —
ныне умерший), Н. Л. Мещеряков и впоследствии присоединился Моисей Гальперин
(Марк Душкан).
/В якутской неволе. Из истории
политической ссылки в Якутской области. Сборник материалов и воспоминаний. Москва.
1927. С. 37./
И. Г. Ройзман
НЕЛЕГАЛЬНАЯ
ПЕЧАТЬ В ЯКУТСКОЙ ОБЛАСТИ
ДО ФЕВРАЛЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
К моменту суда над „романовцами” в Якутии скопилось много политссыльных.
Съехались политссыльные самовольно, волновались, бурлили, беседовали и спорили
между собою — особенно о борьбе в ссылке — без конца, и во время этих споров
возникла мысль создать нелегальный орган „Вестник Ссылки”. Инициаторами были
„борьбисты” — жившие или добившиеся перевода в Чурапчу. Редакторами были Н. Л.
Мещеряков, М. Н. Душкан, Б. Цейтлин (двух последних нет в живых) и др.
Сотрудничали и другие — как пером, так и техникой.
Приведенные здесь данные получены в устных беседах с участниками этой
работы. Имеются также печатное воспоминания т. Л. Н. Мещерякова, рисующие
возникновение журнала и технику работы...
Больше сказанного, т. Мещеряков сейчас не может вспомнить о содержании
«Вестника Ссылки». Другие живые сотрудники и недавно умерший т. Душкан помнят
еще меньше. Номеров „Вестника” в архивах не сохранилось. Только в нелегальных
бундовских „Последних Известиях” того периода имеются подробнее данные о
„Вестнике Ссылки”.
/100 лет Якутской ссылки. Сборник Якутского землячества. Москва.
1934. С. 323-324./
*
СПИСКИ КАНДИДАТОВ В
ГЛАСНЫЕ НА ВЫБОРАХ
В КИЕВСКУЮ ГОРОДСКУЮ ДУМУ 23 ИЮЛЯ 1917
ГОДА,
ПУБЛИКУЕМЫЕ КИЕВСКОЙ ГОРОДСКОЙ
УПРАВОЙ
[Листівка]
: «Список первый ...».
Киев: Тип. Т-ва И. Н. Кушнерева и К°, 1917,
июль, 23. – 2 арк. з зв. в 3 стп.; 46 х 41 см.
Анотація:
Списки кандидатів у гласні
Київської міської думи від 23 липня 1917 року.
Ключові
слова: списки
кандидатов - міська дума.
Особи, згадані в тексті:
Дрелинг Викентий Андреевич; Прилежаев Иван
Александрович; Рафесь Моисей Григорьевич; Бялогродский Ян Адамович; Кручинский
Устин Михайлович; Суховых Константин Александрович; Гинзбург (Наумов) Абрам Моисеевич;
Шполянский Гершон Моисеевич; Доротов Алексей Васильевич; Синьковский Николай
Кузьмич; Левин Илья Львович; Душкан (Гальперин) Мовша Хаим Копелевич; Смирнов Василий Андреевич; Львов Владимир Митрофанович;
Балабанов Самуил (Михаил) Соломонович; Морейнис Лев Константинович; Алексеев
Илья Никитич; Фрумин Илья Иосифович; Золотарев Александр Иосифович; Давидзон
Илья Львович; Козачек Анатолий Григорьевич; Кононенков Константин Семенович;
Скловский Иосиф Львович; Логинов Георгий Кириллович; Рябцов Евгений Петрович;
Орел Владимир Евсеевич; Воропаева Анастасия Николаевна; Трескин Федор
Михайлович; Николаев Михаил Николаевич; Браун Эдмунд Оттович; Спицын Александр
Федорович; Зарубин Александр Николаевич; Добкин Симон Янкелевич; Пшеничный
Михаил Прокопьевич; Незлобин Павел Иванович; Тесленко-Приходько Георгий
Петрович; Лесневский Петр Федорович; Слуцкий Лев Моисеевич; Шлезингер Яков
Леопольдович; Дешевой Михаил Семенович; Раевский Василий Георгиевич; Лагунов
Соломон Исаакович; Логачев Павел Николаевич; Крокос Георгий Саверинович;
Добровольский Николай Андреевич; Шлосберг Давид Овсеевич; Пухтинский Николай Демьянович;
Богдан Григорий Иванович; Бернштейн Мария Яковлевна; Колтун Моисей Давид
Лейбович; Трошин Семен Григорьевич; Косяков Афанасий Алексеевич; Точилин
Дмитрий Ильич; Новиков Владимир Самойлович; Пинтель-Иткина Ента Шимелевна;
Залужный Алексей Самуилович; Боросов Павел Дмитриевич; Белоус Корней Акимович;
Антоненко Сергей Кириллович; Фуксман Меер Хилев; Лапшин Сергей Яковлевич;
Лагунов Семен Исаакович; Брилиант Леонтий Моисеевич; Клейновский Владимир
Антонович; Пагановский Иван Степанович; Кудин Николай Иванович; Цедербаум Яков
Натанович; Ревзина Вера Исааковна; Петренко Иван Григорьевич.
Колективи, згадані в тексті:
Блок социалистических партий киевских
организаций: РСДРП (объединенных меньшевиков), Социалистов-Революционеров,
Бунда, польских Социалистов (левицы) ; еврейский социалистический блок;
внепартийный блок русских избирателей; Партия Народной Свободы; трудовой
народно-социалистической партии.
Підписи:
Без підпису.
Печатки: ЦАОР МВД УССР * Харьков * БИБЛИОТЕКА (Прим.: 1,2); Ц. А. Р. № (Прим.: 1,3).
Дефекти: Листівка деф.
/Стародруки та
рідкісні видання archive.li/qyljl/
Brak komentarzy:
Prześlij komentarz